4.7. Психология феминуринации

Этот большой и сложный раздел посвящен изучению психологических аспектов феминуринации. Внимательный читатель уже, очевидно, отметил, что вопросы психологии в нашей работе затрагивались неоднократно. В этом разделе мы попытаемся обобщить эти вопросы и исследовать женскую уринационную психологию как целостный феномен.

В том, что в уринации женщин есть существенные неанатомические особенности, отличающие ее от уринации мужской, сомневаться не приходится. Все эти особенности являются следствием особенностей женской психологии. Ту область женской психологии, которая непосредственно «отвечает» за особенности женской уринации, мы и называем психологией феминуринации или феминуринационной психологией. Таким образом, психология феминуринации – это область женской психологии, непосредственно определяющая поведение женщины при феминуринации.

Для начала мы поставим несколько вполне очевидных для любого интересующегося вопросов. Почему женщины при уринации приседают? Почему женщины так любят групповую уринацию? Почему женщины совершенно равнодушны к мужской уринации? Почему уринантки практически всегда ориентируются строго определенным образом? Почему женщины писают, словно следуя определенному своду правил? Почему женщины при уринации практически не стесняются друг друга, но очень стесняются писать при мужчинах? Почему реакции уринанток на обнаружение наблюдения столь разнообразны?

Все эти вопросы относятся к области психологии и ответить на них, исходя лишь из чисто анатомических представлений, не представляется возможным.

4.7.1. Отношение женщин к феминуринации

Начнем мы с вопроса основного, т. е. с того, что первым делом бросается в глаза (вернее – не бросается) при феминуринации. А именно то, что она не бросается в глаза: увидеть уринантку в обычной жизни на много порядков сложнее, чем писающего мужчину. Это не случайно, ибо это есть следствие женской уринационной стеснительности. А как вообще сами женщины относятся к своим уринациям? Как относятся к этому же мужчины? Этот вопрос мы уже затрагивали раньше и подробно рассмотрим ниже, т. к. это вопрос сложный и разносторонний. Здесь же мы исследуем вопрос не столько с точки зрения психологии феминуринации, сколько с точки зрения женщин.

Кроме этого, здесь мы будем излагать не свою, а чужие точки зрения, что будет способствовать объективности наших изысканий. Для этого мы привлечем некоторые письменные свидетельства как женщин, так и мужчин. Нас будут интересовать фрагменты, иллюстрирующие женскую уринацию глазами женщин (пусть даже иногда и в изложении мужчин, т. к. мы не можем с уверенностью утверждать, что автором того или иного текста является действительно женщина). Более того, не столь и важно, что некоторые рассказы являются фантазиями – нам они интересны в том случае, когда информация о феминуринации и отношении к ней женщин является психологически достоверной. Мы просто приведем некоторые отрывки литературных текстов и воспоминаний, сопроводив их своими первоначальными выводами. Эти материалы и выводы (но, конечно, далеко не только они одни) послужат нам в качестве фактологической основы для изучения женской уринационной психологии. Мы не будем искажать тексты, так что заранее приносим извинения за встречающиеся ненормативные слова и элементы порнографии.

Hадя повела её в туалет. Там она села на унитаз… Hа ней почему-то весь вечеp была шляпка, котоpую она не снимала, и из под неё на Маpину глядело постаpевшее, опухшее от коньяка и сношений лицо подpуги. В этот момент Маpина поняла, что Hадя гоpаздо стаpше её, ей под соpок тpи, навеpное, и она действительно много повидала на своем веку. Hадя начала мочиться. Стpуя с гpомким жуpчанием падала в сток. Маpина слышала это, и не удивлялась тому, что подpуга делает это пpямо пpи ней. В последний pаз Маpина видела писающую женщину ещё когда училась в школе. Там в школьных туалетах нет кабинок и девчонки-школьницы писают на пеpеменках, пpисев pядышком, плечо к плечу. Hо потом этого никогда не бывало. Все-таки все стаpаются делать это в одиночку... Hо вот Hадя закончила мочиться, жуpчание постепенно стихло. Она подняла голову и сказала Маpине: “Hу вот, можешь встать на колени и подлизать у меня. Знаешь, вместо туалетной бумаги. Давай”. Она пpи этом откинулась спиной к стене и шиpоко pаздвинула ноги.

(Клара Сагуль «Город ангела»)

В этом тексте мы видим групповую туалетную феминуринацию, правда, целью ее было добиться куннилингуса. Однако весьма ясно проведена мысль о том, что российский школьницы привыкают писать на глазах друг у друга, хотя потом, во взрослой жизни, подобное происходит гораздо реже и женщины предпочитают писать наедине.

Я хорошо запомнил летний лагерь в детском саду - так называемая "дача". Шел 1972-й…  В лагере у нас были общие туалеты. Настолько общие, что даже перегородок там не было. По-видимому, воспитательницы каким-то образом отслеживали, чтобы не случалось массовых одновременных справлений нужды девочками и мальчиками. С другой стороны, вряд ли я тогда воспринимал сверстниц как женщин, и то, что они усаживались на унитаз всякий раз, когда посещали туалет, возможно, воспринималось мною как проявление девчоночьей глупости… Итак, в этом самом туалете без перегородок, в тихий час, я сидел и банально в одиночестве какал. Неожиданно в туалет вошла воспитательница... Я подозреваю, что у воспитателей был свой отдельный туалет… Тем не менее она, по-видимому, решила воспользоваться детским туалетом - в тихий час, какая разница? …Можно сказать, что она определенно не была старой. Вероятно, ей было чуть больше тридцати

Как и полагается "злой" воспитательнице она окинула меня свирепым взглядом. Я весь сжался - ну думаю, попадет сейчас за то, что не сплю в тихий час. Похоже, что мое присутствие нисколько не смутило "злую" воспитательницу. В туалете было три унитаза. Я сидел на среднем. Унитазы были детские - маленькие. Воспитательница подошла к унитазу справа, развернулась к нему спиной и привычным движением задрала халат. "Сейчас она будет какать", -  подумал я. Воспитательница стянула трусы до колен и неловко присела над унитазом… Я видел, как она смотрит между своих ног, чтобы не промазать мимо унитаза. На стульчак она не села, но присесть ей пришлось довольно глубоко... Я внимательно смотрел на профиль "злой" воспитательницы...

…Похоже, она заканчивала писать. В этот момент она, наконец, заметила моё существование и, главное, мой интерес к тому, что она делает. "Тебе что, делать нечего?" - был задан прямой вопрос, - "а ну-ка давай отсюда". Я кое-как подтерся и пулей выскочил из туалета.

(Селиван Питерский «Все женщины делают это…»)

Надо сказать, что очень похожий случай в том же возрасте произошел и с автором. Войдя в туалет детского сада во время тихого часа, он увидел прямо перед собой воспитательницу, выполнявшую высокий ховеринг. Голова ее была опущена вниз, но при нашем появлении она подняла голову и, не переставая интенсивно писать, сказала: «Не смотри! Не смотри!!!». Тем не менее мы заметили и ее струю, и обильно волосатое место, откуда струя шла. После этого мы ушли, но виденное надолго запомнилось.

Мне было пять лет. Мы с матерью отдыхали на юге, в Сочах. На пляже были большие очереди в общественный туалет. Кроме того, оставить ребенка одного на пляже считалось небезопасно. Поэтому мать брала меня с собой в женский туалет…

Помню как-то в очередной раз мы зашли в женский туалет. Мать дождалась своей очереди в кабинку и приказала мне "стоять и никуда не ходить". В этом туалете было около шести кабинок, разделенных невысокими стенками. Вместо унитазов здесь были аккуратные отверстия в полу, по обеим сторонам которых располагались невысокие приступочки для ног. В таких туалетах женщины вынуждены глубоко присаживаться на корточки. Дверей в этих кабинках не было…

…В туалете было довольно шумно. Одновременно в отверстия в полу извергались от четырех до шести женских струй. Никто не стеснялся здесь своего напора. Казалось наоборот, женщины соревнуются, стремясь в кратчайшее время вытолкнуть накопившуюся в их мочевых пузырях урину. При этом создавалось много шуму, пенного характерного женского свита и брызг. Очевидно, именно из-за поспешности так много мочи попадало на пол. Время от времени было слышно, как кто-то в соседних кабинках рвал газету и спешно подтирался.

Я оказался напротив кабинки, в которую зашла молодая женщина... Заняв конечное положение, она быстро оглянулась назад и по сторонам, одновременно подбирая края платья, опустившиеся опасно низко к очку в полу…  Женщина замерла на пару секунд, сосредоточилась. Её лицо в этот момент не выражало никаких эмоций… Как и ожидалось, из под трусов потек ручеёк. Женщина начала писать…  С самых первых капель женщина внимательно следила за тем, что происходит у неё между ног.

Я наблюдал за "своей подопечной" не дыша… Тут она подняла голову, и наши глаза встретились. То, что в туалете находится маленький мальчик, её вряд ли удивило. Но тот интерес, с которым я наблюдал за тем, что она делает, не остался незамеченным. Женщина с досадой, как мне показалось, отвела от меня глаза, левой рукой нервно схватилась за передний край трусов, правой же она прижала скомканное платье к спине и пару раз энергично присела, чтобы избавиться от последних капель. У неё не было бумаги, чтобы подтереться. Капель я не увидел, но мельком заметил черные волосы между ног… После этого она выпрямилась и опустила, а затем аккуратно одернула платье. Мне запомнился последний неприветливый взгляд, которым она одарила меня, выходя из кабинки. Он отчетливо говорил о том, что она правильно меня поняла. Несмотря на свои пять лет, я нарушил таинство священного ритуала женского мочеиспускания. С этого момента я отчетливо понял, почему общественные туалеты разделяются на женский и мужской.

(Селиван Питерский «Все женщины делают это…»)

Как и предыдущий фрагмент, этот текст, поражающий глубиной психологической проработки и тщательностью описания героев и их действий, позволяет сделать важный вывод: женщины и девушки не очень стесняются малышей и нередко выполняют феминуринации на их глазах. Судя по всему, женщины не воспринимают мальчиков в качестве мужчин и не представляют себе, что уринация может быть кому-либо интересна. Тем не менее замечая некий повышенный интерес мальчиков к своей уринации или к обнаженным половым органам, уринантки начинают беспокоиться, что и приводит к требованиям уйти, не смотреть, или хмурым взглядам исподлобья.

Более того, женщины даже сами приводят маленьких мальчиков в свои туалеты. Вот свидетельство, которому можно верить.

Моя мать работала учительницей. Однажды летом, когда не было занятий, она взяла меня с собой в свою школу. Я захотел пописать. Мама сказала, что пойдем в женский туалет, он здесь рядом. А я тогда вообще и не понимал, что это такое, мужской или женский туалет. Мы вышли в коридор. По пути к нам присоединилась одна учительница, мамина приятельница. Вот мы вместе и зашли в женский туалет. Там было три унитаза-очка, заглубленных в цементный рундук. Ни кабин, ни перегородок. Я подошел к крайнему, что у входа, и начал писать. А мама и подруга вдруг залезли рядом на рундук, подобрали подолы, расставили широко ноги в капроновых чулках телесного цвета, нагнулись вперед, и совершенно не стесняясь меня (наверное, считали слишком маленьким) стали мочиться. Обе были красивые, нарядно одетые женщины.

(личное сообщение Voller Wolfy)

Подобное видел и автор в одном из фильмов скрытой камерой, где в общественном женском сортире без перегородок в течение некоторого времени бродил мальчик лет четырех, приведенный туда, очевидно, матерью. Пока та писала, он видел нескольких уринанток. Уринантки исподлобья поглядывали на него, но никак не меняли своих действий и выполняли феминуринации весьма зрелищно и без всякого стеснения, по полной программе.

Второй вывод для нас уже известен: женщины без особого стеснения писают на глазах друг у друга, особенно если конструкция туалета к этому располагает. Если же говорить о подружках, то подобное происходит еще чаще, о чем и говорится в третьем фрагменте рассказа Селивана Питерского. Отметим, что автору и здесь удалось блестяще подметить все основные психологические тонкости групповой феминуринации. По сути, после прочтения нижеприведенного почти без сокращений фрагмента, у читателя будет полное представление о самой сути групповой туалетной феминуринации и о том, как при этом ведут себя девушки.

У женской двери ещё толпилось несколько женщин и, среди них, мои одноклассницы. В кабинке с буквой "М" было свободно. Я зашел в туалет… Конструкция туалета была такова, что все три очка в полу располагались в один ряд на одинаково расстоянии. При этом женская и мужская часть туалета были разделены тоненькой фанерной перегородкой…

 В женское отделение ввалились шумной парой мои одноклассницы. Я учился с ними вместе два года, и мы платонически дружили. Они же были ближайшими подругами. В то время я был безответно влюблен в одну из них. Как это бывает в шестнадцать лет, я её боготворил. Она представлялась мне божеством, лишенным плотских слабостей и позывов. Я допускал, что время от времени она посещает туалет, но гнал от себя мысли об этом. Подобные фантазии могли омрачить её божественный образ, а я этого не хотел. В этот раз я почему-то решил задержаться в туалете. Возможно, потому, что был в кабинке один, и, уже сделав свои дела, мог сохранять полную тишину.

Короче, я решил послушать, что будет происходить за перегородкой. Девицы были подстать одна другой - обе рослые, стройные, симпатичные. Они оживленно о чем-то беседовали. Говорили громко. Разговор иногда прерывался дружным хохотом. Одновременно они обе копошились в своей одежде - обе были одеты в шубы. За перегородкой слышался негромкий топот их зимних сапог - одноклассницы занимали боевое положение.

Неожиданно в их оживленную беседу вплелся громкий шум, как будто кто-то открыл водяной кран на полную мощность. Я не сразу понял, что происходит, но через мгновение до меня доперло, что одна из моих соседок уже заголила заветное отверстие и приступила к долгожданному акту справления малой нужды…

Ошеломляющий фонтан за тонкой перегородкой, автором которого была моя одноклассница, по мощи был сравним только с тем, что продемонстрировали уже упомянутые ранее достойные женщины из моего детства. Но те женщины были взрослыми, и так остались в моей памяти представителями непостижимого на тот момент мира взрослых людей, в котором высокие, чистые, изящные, самостоятельные и надменные женщины, присев на корточки, неожиданно могут исторгнуть из себя лошадиную струю полупрозрачной пенящейся мочи, сопровождая это действо ошеломляющим свистом и шипением своих мочеточников. В голове крутилась мысль о том, что, мой идеал, моя любовь, не может так вульгарно по-коровьи ссать. Значит, это мочится её подружка.

Через десять секунд все сомнения на этот счет были развеяны напрочь. К первому потоку присоединился второй. По мощи он ни в чем не уступал. Главным отличием был пронзительный свист и примешивающееся к нему шипение, которым сопровождалось это мочеиспускание…

Оживленный разговор, который вели подруги, при этом не прерывался ни на секунду. Я хорошо слышал слова произносимые одноклассницами, но практически не понимал их смысла. Единственное, что я понимал из их разговора, это то, что их болтовня совершенно не касалась того, что они в данный момент делали. То есть титанический поток, непрерывно и беззастенчиво исторгавшихся из их девственных писек, был для них чем-то обыденным, само собой разумеющимся, повторяющимся не первый раз. Они были давними подругами и совсем не стеснялись друг друга и производимого каждой шума.

У меня создавалось впечатление, что в соседней кабинке не два, а четыре человека, причем двое - мои одноклассницы, которые громко и беспечно болтают о своих девчоночьих пустяках, а двое других - взрослые женщины, сосредоточенно опорожняющие свои до боли переполненные после четырехчасового путешествия мочевые пузыри.

Между тем, девичьи струи начали ослабевать. Облегчение явно было близко. Запомнилось то, как они заканчивали мочиться. Наступил финальный момент, когда собственного напора урины было уже недостаточно, а их истерпевшиеся мочевые пузыри были не в состоянии равномерно излить остатки собственного содержимого. В этот момент девицы начали активно использовать мышцы, которыми изобилуют их промежности, старательно выбрызгивая последние миллилитры мочи в равнодушные отверстия в полу. Происходило это практически одновременно. Короткие, звучные всплески раздавались попеременно, то совсем близко, то чуть подальше от меня.

(Селиван Питерский «Все женщины делают это…»)

Этот текст достоин пера Гоголя, который был одним из немногих, умевших, используя меткое слово и точный образ, в одном абзаце изложить то, на что у иных уходили десятки страниц. Вся суть групповой туалетной феминуринации, все ее стороны и проявления здесь изложены. Нам лишь останется изложить все это ниже на языке науки. Характерна реакция наблюдателя (автора), заметим - крайне типичная. Мужчине просто очень трудно осознать, что девушки при групповой уринации беседуют, при этом беседуют о каких-то отвлеченных пустяках и совершенно не обращают внимания на звук своих струй. Мужчина же, впервые услышав такой звук, сопровождаемый оживленной беседой, оказывается настолько шокированным, что уже не в состоянии понимать человеческую речь.

С автором произошел подобный случай, причем относительно недавно. Мы закончили уринацию в туалете общежития и застегивали молнию. Вдруг в туалет ураганом ворвались две девицы, которые, не заметив нас, заняли кабинки по правую и левую руку от нашей и начали одновременно писать, выдавая при этом мощные струи и издавая оглушительный хиссинг. При этом они болтали без умолку. Автор подтверждает Селивана Питерского и свидетельствует, что он не смог понять ни одного их слова. Т. е. он отчетливо их слышал, но не понимал. Очевидно, в подобной ситуации центр мозга, отвечающий за распознавание речи, у мужчин отключается, т. к. мозг автоматически переключается в режим восприятия эстетики звука. Для девушек же такой звук настолько привычен, что они на него никакого внимания не обращают.

А вот случай, который иллюстрирует достаточно типичное поведение уринантки при ее обнаружении.

На следующее утро я встал пораньше и пошел поссать, народу у деда стало больше и в его сортир иногда трудно было попасть. Я шел по огороду насвистывая песню про мальчика, который хотел в Тамбов, а я хотел в пизду Оксаны, определенно. Об этом я продумал всю ночь.

Я подошел к туалету, схватился за ручку и дернул дверь. Вообще-то я думал, что там никого нет, но это оказалось не так. Да и крючок был слабый, и дверь распахнулась. Над очком сидела Оксана, задрав юбку и поливая аккуратно в отверстие. "Ой" - сказала она и покраснела до корней волос пизды. "Ой" - сказал я и покраснел еще больше.

Она перестала писать, вскочила и захлопнула дверь. Так я познакомился с ее мандой. Эта встреча стала началом нашего сближения, я обращался к Оксане с разными мелкими просьбами, помогал ей по мелочам, но о романтической встрече в сортире не было и речи.

(Алекс Максимов «Коктебель»)

Такая реакция достаточно характерна – испуг и смущение, но не паника и возмущение. При такой вполне нормальной реакции уринантки сохраняют способность к осмысленным действиям и обычно прекращают писать и принимают меры к устранению инцидента. Впоследствии, как и описано у Максимова, они делают вид, что ничего не произошло, что является вполне разумной политикой. Иногда, наоборот, такая встреча в туалете инициирует половое сближение, т. к. женщина думает: «ну раз уж он видел, так чего же теперь смущаться». Если же реакция истерическая, то уринантка теряет способность думать и замирает в ступоре, что иногда сопровождается пренеприятнейшим визгом.

Ниже представлен очень интересный текст, который характеризует отношение женщины к уринации, затрагивая разные интересные аспекты.

С чего начинается каждое утро? Мы просыпаемся и отправляемся в туалет, чтобы сделать пи-пи. Обычное на первый взгляд дело, но не для всех, особенно для женщин. Мужчине проще, он встал, достал свой член и испустил струйку золотистой жидкости. Другое дело мы, леди. У нас нет такого инструмента, а лишь дырочка между ног, поэтому и проблем возникает больше. Я абсолютно уверена, что большинство девочек в детстве завидовали мальчикам потому, что они могли писять стоя, тогда как мы должны были садиться на корточки, поднимать юбку и полностью снимать трусики, а если на нас были одеты колготы, брючки - масса неудобств. С возрастом, количество этих проблем не уменьшается, а скорее даже наоборот возрастает. Всё чаще возникают ситуации, когда ужасно хочется писять, а подходящего для этого места нет.

Вот и приходится бегать в поисках заветной кабинки. Мы же не можем пойти в кустики или спрятаться за дерево. Это вам не ширинку расстегнуть. Даже несмотря на то, что во многообразии сегодняшней одежды можно выбрать подходящую модель, например носить не колготки, а чулки с поясом, реже одевать брюки, наконец, забыть о нижнем белье совсем, но суть то остаётся та же - нам, женщинам, нужно делать это в абсолютном уединении, поскольку наша поза при этом не позволяет привлекать к себе взгляд. Не странно то, что практически невозможно где-то случайно встретить писяющую девушку, тогда как мужчины делают это сплошь и рядом…

Скажу даже больше, мужчины подсознательно завидуют нашей киске. В тайне они мечтают подсмотреть за нами, когда мы писяем.  Они стесняются об этом говорить, но лишь стоит им об этом намекнуть, как они тот час же начинают развивать данную тему, и всеми мыслимыми и немыслимыми методами стараются подвигнуть нас на то, чтобы мы им это показали. Так в чём же проблема? Я уверена, что любой женщине в итоге будет совсем не стыдно, а наоборот приятно предстать перед своим любимым мужчиной писяющей, тем более, если он этого так хочет.

(X-persona «Все женщины должны делать это»)

Крайне интересное откровение. Здесь особо важно следующее: женщина считает, что наиболее стесняющим фактором является поза при феминуринации. Кроме того, она точно заметила, что большинство мужчин хотело бы посмотреть на уринанток. Из этого она делает совершенно правильный вывод о том, что стыд легко преодолим, а если его преодолеть, то можно получить массу удовольствий. Как видим, автор заглянула (если это, конечно, она) в женскую душу и кратко, но по существу, изложила базовое восприятие женщинами уринаций. Многие женщины так и остаются стыдливыми. Те, кто перешагивает через этот рубеж, становятся писсантками, т. е. мастерами феминуринационного дела, они умеют получать массу удовольствий при своей уринации. И, наконец, если женщина достаточно умна, она понимает, что перешагнув через свою стыдливость, она достигнет многого. Так она становится писсанткой высшего класса, т. е. начинает использовать уринацию в сексе или в порнографическом искусстве, позируя в различных позах при уринации. В Интернете имеется масса фото и видео женщин, позирующих при уринации в самых разнообразных позициях (позировочный писсинг). Строго говоря, такие позирования в первую очередь относятся к одному из направлений порнографического искусства, т. к. нередко это сопровождается разводкой щели, эротическими действиями или сексом с использованием «золотого дождя» (watersports). С другой стороны, т. к. имеет место феминуринация, то это относится и к феминуринациологии, к ее частному разделу о позировочной феминуринации. В настоящей монографии мы эту область не рассматриваем, а лишь отмечаем ее существование.

style="font-size:14.0pt;">После третьей водки и содовой девушка встала и кокетливо сказала: «Извините меня». Молодой человек спросил: «Могу я узнать, куда вы направляетесь?»

 «Пописать, если позволите,» - сказала девушка и пошла между столиками по направлению к плюшевой портьере. Она была довольна тем, как поразила молодого человека словом, которого, несмотря на всю его невинность, он никогда от нее не слышал. Это так сродни характеру женщины, которую она играла. Она была в великолепном настроении, игра захватила ее, позволила впервые почувствовать счастливую безответственность. Девушка шла по залу и понимала, что на нее все смотрят, и ей это нравилось. Раньше она никак не могла освободиться от чувств четырнадцатилетней девочки, стыдившейся своей груди, того, что она всем видна.

( MENYA «Испанцу посвящается»)

- Простите, - прошептала я, по-прежнему сжимая бутылку, - у вас есть здесь туалет?

- Что? - Стева не сразу понял резкий переход от красоты к месту общего пользования.

- Мне нужно в туалет. Очень. Прямо сейчас.

 Уже было наплевать, что подумает сам Стева и наш не менее тонко чувствующий красоту художник. Уже было наплевать на позор свой собственный и на запятнанную честь мундира агентства. Относительно того, что может произойти, я сейчас эту честь спасаю. Евгений поперхнулся пивом, Стева наконец сориентировался.

 - Я могу Вас проводить. Наше офисное здание - это такая постройка, в которой не очень просто что-нибудь найти.

- Это будет очень любезно с Вашей стороны, - промямлила я, осторожно, как тяжело больная, поднимаясь с кресла.

На самом деле туалет оказался совсем недалеко, и найти его было совсем не сложно. Он оказался за первым углом от кабинета. Стева любезно отворил передо мной дверь в предбанник с умывальником и сушилкой для рук, сам прошел туда и распахнул вторую, как бы демонстрируя, что мы пришли именно туда, куда я и просила.

 - Прошу вас, - галантно промурлыкал президент строительной компании с молдавскими корнями, приглашая меня в уборную.

Возникла некоторая неловкость, мы никак не могли разойтись возле умывальника. Объемный живот Стевы прижал меня к стене. Я, нелепо улыбаясь, заерзала своим нежно-розовым костюмом по кафелю, стараясь протиснуться поближе к двери, за которой призывно белел унитаз. Кое-как мне удалось проникнуть в угол, освободив таким образом Стеве немного жизненного пространства для дальнейших маневров. Мы оба вздохнули… Тут случился очень некстати очередной серьезный позыв к мелкому посещению унитаза. Я заторопилась. Стева наконец смог меня пропустить. И только оказавшись непосредственно в туалете, я обнаружила еще одну досадную неприятность - замок был сломан. Это была катастрофа! В коридоре ходили приличные иностраноговорящие люди в костюмах, и в любой момент кому-то из них мог по разным причинам понадобиться туалет, а если учесть, что это заведение в этой конторе не имело половых различий, то появиться здесь мог и мужчина. Отступать было некуда, мой мочевой пузырь, как это не прозаично звучит, требовательно напомнил мне об этом. Эх, была не была! Я быстро подняла юбку, моментально стащила трусы и... вот что значит настоящий кайф! Ничто не может сравниться с этим ощущением! Уже заканчивая процесс, я обратила внимание на дверь.... Она была приоткрыта, Стева напряженно смотрел на меня. От неожиданности я выронила из рук трусы, которые поддерживала во время процесса на уровне колен (мужчинам этого не понять, они не приседают по такой нужде и не поддерживают при этом трусы руками), и они упали на пол, очертив туфли. Вероятно, эта подробность решила все. Стева задышал и решительно вошел ко мне.

Я попыталась встать, но, естественно, это оказалось нелегко. Пространства было мало и, к тому же, я запуталась в собственных трусах. На этот раз Стева повел себя как джентльмен, он немедленно пришел мне на помощь. Господин президент схватил меня под мышками, вытянул в полный рост, на какое-то мгновение я даже оказалась в воздухе, и поставил прямо перед собой. Места было так мало, что мне чуть не врезалась в глаз пуговица его жилета.

(«Записки современной московской дамы»)

В этом тексте (скорее всего, фантазии) интересен аспект неотложности. Девушка стеснялась говорить о необходимости выйти, считая это позором как для себя, так и для фирмы. Но, когда желание стало нестерпимым, она сдалась. Вначале она сдала один рубеж, когда спросила о туалете. А второй рубеж пал, когда она обнаружила отсутствие защелки. Но это ее уже не остановило. Если бы она оказалась в этом же туалете парой часов раньше, она почти наверняка не стала бы там писать.

Еще один интересный аспект заключается в том, что девушка в рассказе сделала специальную ремарку относительно трусиков, поддерживаемых при уринации. Это не случайно. Рассказ предназначен для мужчин, а девушка считала, что большинство мужчин о такой тонкости не знает. На самом деле многие женщины считают, что мужчины ничего не знают о тонкостях феминуринации, и они совсем не далеки от истины.

[Дело происходит в туалете, где сантехник ремонтирует чашу «Генуя» и беседует со своей знакомой.]

Щуплая официантка заскочила в туалет, не обращая на меня внимания, задрала набедренную повязку, обозначенную в списке униформы термином "юбка", и заспешила в кабинку, на ходу стаскивая чулки. Крюковой не понравилось
нарушение интимной обстановки и она быстро отшила щуплую:

- Иди отсюда! Потом придешь. Не видишь - разговариваем?!

Официантка, скривившись, натянула чулки, вышла, процокала по пяти ступенькам и затаилась…

Как только Крюкова ушла, щуплая официантка опять бросилась на штурм соседней кабинки.

- Куда прешь, кор-рова!!! Ослепла, что ли?!! Не видишь - ремонт!!! - выплеснул я переполнившую меня злость на официантку.

- Да я по-маленькому! - испугалась щуплая.

- Все вы тут по-маленькому!! Говно проталкивать не успеваю! И откуда в вас столько дерьма?! – я вернулся в кабинку и заработал квачем.

- Не знаю… - пролепетала щуплая.

- А кто знает?! Почему в мужском туалете никогда не забивается, а у вас через день?! - я нанес резкий удар в самое горло чаши. Чаша крякнула и заглотила дерьмовый коктейль.

- О! Пошла вода! - обрадовался я. - Повезло тебе, мочись на здоровье!

- Спасибо! - щуплая вскочила в среднюю кабинку и зашелестела чулками.

Не успел я спрятать квач в шкаф, как из кабинки донеслось журчание изливающейся жидкости и радостное попукивание.

- Ты хоть бы подождала, когда я выйду, - опешил я.

- Ничего, я не стесняюсь! - ответила из-за двери щуплая.

- Все вы, блядь, не стесняетесь, когда не надо!! - я хлопнул дверцей шкафа и ушел мыться в мужской туалет.

Ну надо же!!! Даже щуплая ссыкуха принимает меня за безобидный, слегка пованивающий рабочий инвентарь. Дожился! Очистившись от скверны, я
немного успокоился и закурил сигарету.

(Семен Пудов «Несчастный случай»)

Здесь, наоборот, проявление бесстыжести. Девушка настолько не стеснялась, что решила, что нельзя лишь испражняться, о чем и сказала. Более того, она не постеснялась писать и даже пукать в двух шагах от мужчины. Возможно, сантехник прав, и она воспринимала его не как мужчину, а как инвентарь. Характерно, что эта сцена больше смутила мужчину, а не девушку. На самом деле, подобное встречается, и нередко.

Так, одна наша хорошая знакомая лет 30 – 35 как раз отличается подобным свойством. Мы настолько привыкли к подобным проявлениям, что в последний раз даже решили провести своего рода психологический эксперимент. Дело было так. Мы с этой девушкой были в гостях и собирались уходить. Перед уходом она зашла в туалет. Мы в это время одевались и разговаривали с другом, продолжая общую беседу и стоя буквально напротив двери туалета его квартиры. И вдруг из туалета доносится: «Нет, ты ошибаешься, поскольку…». Тут мы, не выдержав, сказали: «Ленка, ты вначале дописай, а потом уж говори!». «Грубиян» - донеслось из туалета. Впрочем, она тут же забыла инцидент, что говорит лишь о том, как мало значения она придавала происходящему.

Впрочем, иногда девушки прилюдно говорят такое, что представить себе трудно.

К девушке, которая стояла в хвосте [очереди в туалет], подбежала подружка и начала громко рассказывать, что ей срочно нужно поменять прокладку, потому что у нее все течет…

(Газета «Молодежь Алтая»)

А вот еще один нетипично откровенный рассказ.

Джулия Робертс… дала интервью британскому Радио 1, где долго рассказывала о том, как сидела в туалете.

Сижу, говорит, я в туалете, занимаюсь делом, - попросту ссу, - и вдруг слышу - какая-то женщина спрашивает: "Девушка в первой кабинке, а девушка в первой кабинке! Это не вы играли в фильме "Таинственная Пицца"?"
»Я,» - говорит Джулия Робертс, даже ссать перестала, чтобы ей ответить. А она подсунула бумагу (какую именно бумагу, актриса не уточнила) под дверь и говорит: "Поставьте, пожалуйста, автограф". А я ей: «Простите, я немножко сейчас занята»

Остаются загадкой две вещи: зачем Джулия Робертс рассказывала об этом по радио? И, главное, как эта женщина узнала актрису по звуку?

( Ananova.ru,  интервью Дж.Робертс британскому Радио 1)

Рассказ действительно странный, но весьма совпадает с другими случаями женского бесстыдства.

Бывали совершенно идиотские ситуации: в туалете попросили автограф прямо у писсуара. А как-то ко мне приезжал старший сын Ванечка из Польши, который снялся у нас в эпизоде. Мы с Ваней сидели в кафе, две девушки долго хихикали, потом подошли, попросили автограф, извинились, что у них ничего нет, и протянули прокладку "Керфри".

(интервью Андрея Краско)

Впрочем, женская бесстыжесть может проявляться и иным образом, как в приведенном ниже репортаже.

[Дело происходило на пивном фестивале]. Те, у кого здоровья поменьше, двигались дальше, все более удаляясь от праздника жизни вдоль бесконечного забора Завода комбайнов. Действительно, место под забором превратилось в России в место общего пользования. Ребята из патрульно-постовой службы подъезжали на "бобоне" к сидящим на корточках девушкам и с укором спрашивали через мегафон: "Что, совсем стыд потеряли?". "Где?" - оглядывались девушки... В общем, попили пивка. Отдохнули культурно.

(Статья из Интернета, С.Широков «Все ПИКовее РАдость»)

Это наблюдение (отнюдь не единичное), подтверждает тот факт, что на массовых гуляниях, особенно в случаях применения пива, девушки в значительной степени теряют стыдливость и начинают писать на публике с легкостью необыкновенной – но преимущественно в составе крупных уринационных групп. Такие случаи потери стыда бывают и в различных форс-мажорных обстоятельствах, как в приведенных ниже фрагментах.

1941 год. Война. Я, совсем еще юная девушка, вместе со своими сверстниками и соседями Мишей и Галей, лазаю на крышу принимать «фрицевы подарки»… И вот однажды…

- Мишка, не смотри, - говорит Галя и куда-то исчезает.

Я поворачиваюсь и… разеваю рот от удивления! Галя сидит в углу на корточках.

- Галка, как тебе не стыдно! – ахаю я.

- А что тут такого? Если мне невтерпеж? В трусы, что ли, делать?

Я возмущенно молчу, продолжая разглядывать время от времени вспыхивающее небо. Идет война, а она… И Мишка – совсем взрослый парень – рядом. Стыд-то какой!

И в этот момент я вдруг чувствую, как чья-то рука приподнимает подол моей юбки. Галька, бесстыдница.

- Ну, перестань, Галь, мы же не одни, - говорю я вполголоса.

- Что, что? – спрашивает Галя откуда-то из угла. Стало быть, Мишка?!

…Наконец-то возвращается Галина. На ходу она трет подолом между ног – вытирается.

(Неизвестный автор «Декамерон на лоне природы»)

Здесь героине помешала война, невозможность выполнить уринацию в нормальной обстановке и она решила писать рискуя, что ее увидит парень.

В конце концов Кейт не выдержала и, прошептав О`Рурку: «извини», проковыляла в угол, из которого, казалось, меньше всего было слышно царапанье грызунов по камню, присела на корточки, умудрившись задрать юбку и спустить трусики [связанными руками], и помочилась. Журчание показалось ей невыносимо громким.

- Туалетной бумаги здесь, скорее всего, нет, - произнесла она вслух.

Из темноты донесся смешок О`Рурка.

- Я уволю домоуправительницу.

Кейт, как могла, привела себя в порядок, и на коленях поползла обратно в середину ямы, чувствуя сырость, неудобство, некоторое смущение, но бесконечное облегчение.

(Дэн Симмонс «Дети ночи»)

Здесь, оказавшись в заключении в одной яме с мужчиной, женщина долго терпела, но когда стало совсем невмоготу, она преодолела стыд и стала писать в двух шагах от мужчины.

Иногда бесстыдство принимает весьма специфические формы, о чем и идет речь в следующем фрагменте.

[Дело происходит в ночном женском клубе]. В женском туалете - революция в миниатюре. Девочки штурмом берут грязный унитаз. Кого-то рвет, и кислое зловоние щекочет ноздри. Одна девица тут же меняет прокладку. "Мокрая, ну совершенно мокрая! Что-то я перевозбудилась", - говорит она приятельнице. Моя соседка курит сигаретку, и я вижу еще не улегшееся возбуждение в ее темных, расширенных и таких далеких от реальности глазах. Ребенок, сущий ребенок, выпестованный пороками и готовый на все. "Я специально надеваю в такие дни шикарное белье. А вдруг разденут!" - говорит она мне. "Охрана уверяет, что здесь одни проститутки". Она хохочет: "Да ты с ума сошла! Здесь половина девчонок приходят порезвиться в свое удовольствие и денег, заметь, с мужиков за это не берут. Какие же они проститутки?!" Она стирает помаду с губ: "Мама не любит, когда у меня губы накрашены". Легкий взмах расчески, руки, расправляющие невидимые складки на одежде - и юная блудница выходит на улицу, в ночь, снова став послушной дочерью и примерной ученицей... (Дарья Асламова «Маленькие тайны «примерных учениц»») Этот текст свидетельствует о том, что женский туалет выполняет отнюдь не только функцию места для обеспечения уринации. В туалете девушки расслабляются, нередко вступают в беседы (даже с незнакомками) и туалет, таким образом, превращается в нечто наподобие клуба. Но не следует после ознакомления с вышеприведенными фрагментами считать, что девушкам свойственна бесстыжесть. Как раз наоборот. Естественным является стыд, что особенно проявляется при индивидуальной уринации. Обычно только в групповых условиях девушки могут достичь состояния бесстыдства. Что же касается уринации вблизи мужчин, то стыд – типичное и нормальное проявление. Мы пили пиво у скамейки, причем сидела на скамейке только Ольга. Мы же стояли вокруг. Периодически кто-нибудь один шел к ближайшим ларькам и покупал пиво для всей компании. Через час выпитое пиво начало подавать настоятельные сигналы в наших мочевых пузырях. Вокруг не было даже намека на общественный туалет. Мы с парнями выбрали место рядом с глухой стеной и отходили туда по парам, в то время как двое других оставались развлекать Ольгу. Место около стены было далеко не идеальным для справления нужды, так как мимо по тропинке постоянно фланировали люди. Это не сильно нас смущало, так как, во-первых, эти люди не работали в милиции, а во-вторых, мы отливали стоя лицом к стене и казались сами себе вполне защищенными… И вдруг Ольга встала со скамейки. Она была одета в деловой костюм, как обычно одевалась на работе. На ней была клетчатая обтягивающая юбка чуть ниже колен, черные колготки и светлый короткий пиджак с плечиками. На ногах у неё были туфли на высоких широких каблуках. Она выпрямилась. Её животик, под туго обтягивающей юбкой, выпирал отчетливым полушарием. "Надо же," подумал я, - "вроде никогда не замечал у неё такого явного живота, неужели так может выпирать мочевой пузырь?". Сейчас в ней было не меньше двух литров свежего пива. Очевидно, мог. Внезапно Ольга приняла решение. "Проводи меня, пожалуйста," - негромко произнесла она. Наши глаза встретились. Одновременно раздался выдох разочарования моих чуваков. Я не знал, что думать. Вероятно, в первый момент я просто лишился дара выполнять какие-либо мыслительные функции… Лестница привела нас на небольшую площадку под самой крышей дома. Здесь было светло - широкое продолговатое оконце пропускало яркое дневное солнце. Справа от лестницы находилась дверь, которая, очевидно, вела на крышу… Я оказался на площадке одновременно с Ольгой. Тут она повернулась ко мне и полушепотом произнесла: "Ты теперь иди вниз, пожалуйста," - она судорожно сглотнула слюну. "А мне обязательно идти вниз?" - спросил я, как бы шутя. "Да, пожалуйста, я так не могу, я стесняюсь. Вот, возьми сумку, пожалуйста," - затараторила она убежденно. Её голос почти звенел, дыхание перехватывало. Мне стало её жаль. "Бедняга," - подумал я, - "я бы уже сто раз умер на её месте". Вот это терпение!". Я взял у неё сумку и начал спускаться вниз, краем глаза, через плечо наблюдая за Ольгой. Я тайно надеялся, что она сразу начнет присаживаться, и я увижу хоть маленький кусочек этого увлекательного действа. В это время Ольга совершила неожиданный рывок к двери на крышу. Она схватилась за ручку и пару раз сильно дернула. "Вот это предусмотрительность!" - восхитился я, - "истинная леди, рискуя позорно обоссаться, проверят каждую мелочь"… Почти спустившись на один пролет, я оказался метрах в семи от Ольги. Я обернулся в последний раз. Моя голова оказалась на уровне её ступней. В это время Ольга уже стояла посреди площадки лицом ко мне. Ноги её были слегка расставлены. Она увидела моё замешательство и повторила жалобно: "Ну, пожалуйста!" Я понял, что вульгарного мочеиспускания в прямой видимости мужчины Ольга не допустит, и сделал ещё несколько шагов вниз по ступеням. (Селиван Питерский «Искушения взрослой жизни») В этом случае, как видим, даже сильное желание не сломило стыдливости девушки. Она не допустила того, чтобы ее уринацию видел партнер. Впрочем, позже она поняла свою ошибку, произошло сближение, после чего девушка сама захотела, чтобы партнер видел ее уринации. Ниже мы приведем свидетельства иного рода, демонстрирующие полное непонимание женщинами эстетической сути своей уринации (подобных фрагментов в литературе мы не нашли, поэтому используем свидетельства наших друзей). Теперь мне стало видно, что подошли еще 3 девушки (они все примерно 18-19 лет). Двое в юбках и одна в брюках. В отличие от предыдущих, они стали писать по очереди. А две из них вели следующий диалог: - Пацаны совсем охуели. Вчера пошли поссать, только сели - один подходит и говорит: "Девчонки совсем не стесняются", а сам стоит и смотрит. Да а еще одного в кустах увидела, сказала: "Ну чего просто смотришь - дрочи", а он даже не отвернулся. -  Извращенцы, блядь - поссать спокойно нельзя. (свидетельство Провинциала) Это происходило в провинциальном российском городке. Диалог демонстрирует полное непонимание девушками мужчин. Оказывается, не только мужчины плохо понимают женщин, но и наоборот. Почему-то девушка считала, что увидевший ее парень должен был быть либо извращенцем (и, следовательно, должен был заниматься мастурбацией), либо он должен был отвернуться или уйти. Между тем, оба наблюдателя, очевидно, просто любовались уринантками, получая чисто эстетическое удовольствие. А вот еще один случай в изложении близко к тексту. Писавшие девушки заметили меня в кустах и крикнули: «Что, пизды не видел? Иди сюда, покажем!». Я, естественно, сразу же удалился. (свидетельство Джерки, личное сообщение) В этом случае, как видим, девушки также совершенно не поняли мотивов наблюдателя. Они решили, что его интересуют их половые органы, но не феминуринация. Подобная наивность девушек достаточно типична. 

Этими фрагментами не исчерпывается литература, в которой упоминается о феминуринации, хотя, впрочем, таких упоминаний встречается немного. Мы отобрали лишь некоторые наиболее иллюстративные фрагменты. Но, как понятно из вышеприведенных текстов, стеснительность женщин крайне разнообразна, ее спектр широк – от крайней стеснительности до полного бесстыдства, от полного непонимания мужского интереса до совершенно неправильных его трактовок.

Попробуем сначала классифицировать степени женской уринационной стыдливости, чему и посвящен следующий раздел.

4.7.2. Женская уринационная стыдливость

Рассмотрим здесь вкратце основные проявления женской уринационной стыдливость, свойственной девушкам и женщинам (но, напомним, не девочкам в возрасте до 5 – 6 лет). Рискнем предположить, что стыдливость вообще является одним из определяющих факторов женского поведения и женственности вообще. Но сначала попробуем понять, что такое, собственно, стыдливость. Приведем цитату:

«Что же касается нравственности - мы испорчены целым набором табу, развивавшимся на протяжении всей истории цивилизации, в первую очередь под влиянием доведенного до крайности христианского мировоззрения. А на самом деле тело человека, и все, что с ним связанно - прекрасно. И это надо принять. Посмотрите, например, на ребенка, еще не испорченного условностями, который смотрит на себя в зеркало. Когда ребенок смотрит на свое тело, он им любуется. Он не знает, что тело можно оценить в понятиях "худое", "жирное", "тяжелый таз", "мелкие глаза" или что-нибудь еще в этом роде. Он любит свое тело, а не соответствие его принятому в данном пространственно-временном интервале эталону. Он любит все, что с его телом связано: ему нравиться дрыгать ногой и пукать, он с удовольствием играет своей пиписей и с интересом нюхает свои какашки. Ему нравиться свое тело - любое, потому что оно его и хорошее. Пройдут годы, пока ребенка в этом разубедят и отучат любить телесное. Ему внушат, что просто так дрыгать ногой глупо, а какашки - это отвратительно. Он долго не верит этому и не может этого понять, но постепенно подчиняется обману. Ведь то, что телесные выделения "грязны" - обман. Нормальный пот - это нормально и хорошо. Здоровая моча - стерильна, кал - безвреден. Менструация - это не "плохая" кровь, а такая же, как при порезе пальца. Вагинальные запахи при возбуждении женщины не отталкивают, а возбуждают мужчину. А кого не возбуждают - задумайтесь, насколько уже изуродовано ваше обоняние. В природе течка у самок для того и существует, чтобы привлекать самцов»

(психолог Николай Козлов)

А вот что пишет о стыде Михаил Армалинский:

"На каком-то этапе сближения с мужчиной, женщина перестает стыдиться своей пизды, а потом и выделений из нее. Однако самым страшным табу является не пизда, а моча и особенно фекалии. Как правило, женщина всегда будет стесняться испражняться перед мужчиной. Поэтому-то и становится понятной одержимость де Сада и ему подобных анусом и копрофилией. Преступается крайняя граница стыда, после которой для него нет места. То есть, конечно, стыд может перекочевать в совершенно неожиданное место, вроде как у мусульман, когда, по рассказу Бертона, баба падает с верблюда, и у нее задирается платье, а ей не стыдно, потому что лицо осталось закрыто. Но если оставаться в пределах европейской культуры, копрофилия уничтожает все основы стыда. Поэтому-то от принятия ануса или дерьма, из него извергающегося, создается предельная близость с женщиной, ибо близость возникает только при преодолении стыда. Следовательно, максимальная близость - это максимальное уничтожение стыда. С помощью стыда мы отгораживаемся от людей, а если мы стыдимся себя, то отгораживаемся и от себя".

(писатель Михаил Армалинский)

Вывод правильный – близость возникает только при преодолении стыда. Таким образом, девичья стыдливость отдаляет девушек от мужчин. Если бы стыдливости не было вообще, была бы нормальная и естественная близость полов, что, кстати, и имело место в примитивных, но нравственно здоровых обществах. Чтобы оба пола лучше понимали друг друга, необходимо преодолевать стыдливость, в том числе и уринационную. Причем речь идет не только об индивидуальных парах, но и о полах вообще. Чем больше женщины будут писать на виду у мужчин, тем ближе будут мужчины и женщины.

Итак, причина стыдливости – воспитание, а следствие – отдаление женщин от мужчин. Рассмотрим, каких именно действий или аспектов уринации стесняются женщины. Как мы уже отмечали выше, основное стеснение вызывает поза, при этом женщины стесняются мужчин, но не друг друга. Как написала одна дама, «нам, женщинам, нужно делать это в абсолютном уединении, поскольку наша поза при этом не позволяет привлекать к себе взгляд» ( X-Persona). В этой фразе идеально выражена сама суть основы женской уринационной стыдливости. Но когда женщины писают вместе, на позу друг друга они не обращают вообще никакого внимания, что крайне затрудняет мужчинам понимание сути женской стыдливости: почему они так стыдятся мужчин и столь равнодушно относятся к уринации на глазах женщин, особенно при таком диапазоне разнообразия уринационных позиций? Понятно, что и мужчины стесняются лиц своего пола меньше, чем противоположного, но не до такой же степени – разница кажется неестественной.

Весьма многие женщины (таких гораздо больше, чем можно было бы предположить) стесняются совершенно естественного для женщин хиссинга. Такие «скромницы» стараются сдерживать струю или писать понемногу, порциями. Не подлежит сомнению факт, что некоторые женщины (солидантки) стараются так направить струю в унитаз, чтобы она попадала на переднюю внутреннюю его поверхность (т. е. не в воду) и не производила шума. Многие женщины стесняются менструации и стараются гигиенические средства менять только будучи наедине. Других смущает, что могут увидеть их гениталии или лобковые волосы и они в открытых туалетах или на природе стараются прикрыть гениталии. Некоторые, наоборот, боятся, что кто-либо увидит их лицо, доходит до того, что уринантка при скваттинге на природе накрывает голову курткой. Весьма многие женщины стесняются писать при других. Если в туалете неприватного типа (без дверей в кабинках) такая уже начала писать, то при появлении других женщин она, конечно, закончит уринацию, но если, войдя в такой туалет, она увидит там женщин, то станет ждать, пока все они не покинут туалет, и только после этого начнет уринацию. На природе, если желающая писать натыкается на группу писающих подружек, она обычно спросит: «Можно я с вами?», т. к. знает, что некоторых она может смутить своим появлением.

Как видим, стеснений у женщин имеется множество, мы перечислили далеко не все. Попробуем несколько систематизировать эти стеснения по типам и градациям. Обобщив типичные реакции женщины, можно получить ее балл стеснительности или бесстыжести. Очевидно, что балл стеснительности по модулю соответствует баллу бесстыжести, но противоположен по знаку. Так, 10 баллов стыдливости соответствует –10 баллам бесстыжести, а 10 баллов бесстыжести соответствуют –10 баллам стеснительности. Нулевой балл говорит о наиболее естественном и нормальном отношении женщины к феминуринации. Знак минуса всегда свидетельствует о недостаточности. Так, -10 баллов бесстыжести говорят о том, что до такого уровня бесстыжести женщине не хватает 10 баллов. Наоборот, знак плюса говорит о том, что женщина обладает избытком качества. Так, 10 баллов стыдливости говорят о том, что женщина многого стесняется, а 10 баллов бесстыжести говорят о том, что женщина не стыдливая, а, наоборот, бесстыжая.

В случае, если степень стеснения не разделена по уровням, следует относить степень стеснения и бесстыжести к максимальной градации (т. е. более левый столбец для стеснительности и более правый для бесстыжести). Классификация стыдливости по типам приведена в табл. 4.13.

ЗАГРУЗИТЬ ТАБЛИЦУ

Итак, выделено 15 базовых типов стеснительности и как правило по 7 градаций уровня стеснительности по этим типам. Степень стеснительности любой женщины можно охарактеризовать конкретным баллом по каждой категории. Сумма баллов даст общую характеристику стыдливости женщины. Суммировать следует в одной категории. Так, если мы интересуемся стыдливостью женщины, нужно суммировать баллы уровня стеснения (т. е. положительные баллы при стеснении, отрицательные – при бесстыжести). Если нужно охарактеризовать бесстыжесть женщины, нужно суммировать баллы уровня бесстыжести (т. е. отрицательные баллы за стеснение, положительные за бесстыжесть). В зависимости от полученной оценки можно отнести женщину к стыдливой, бесстыднице или нормальной женщине.

Теоретически самая стыдливая женщина будет характеризоваться стыдливостью 45 баллов (соответственно, ее бесстыжесть -45 баллов). Самая бесстыжая женщина будет характеризоваться бесстыжестью 45 баллов (соответственно, ее стыдливость -45 баллов). Наиболее естественная женщина, без особых комплексов стеснительности и бесстыжести будет иметь стыдливость примерно >±10-15 баллов.

Можно рассмотреть не отдельные типы стеснительности, а их комплекс, сгруппировав типичные комбинации проявлений стыдливости и бесстыжести. В результате мы получаем шкалу типичных вариантов комбинаций симптомов феминуринационной стеснительности (таюд.4.14). Отметим, что сочетания могут быть и несколько иными для конкретных случаев, но приведенные комбинации представляются достаточно типичными.

                                                                 Таблица 4.14

Шкала типичных вариантов комбинации симптомов женской уринационной стеснительности

Уровень стеснительности, примерный балл, ± ед.	Уровень бесстыжести, примерный балл, ±5 ед.	Характеристика стеснительности
45	-45	1. Женщина никогда не скажет прямо о желании уринации, краснеет при упоминании собеседниками слов «писать» или «туалет». 2. Писает всегда наедине, тщательно прячется. Старается писать только дома, избегает общественных туалетов. 3. В натуральных условиях держится до последнего, что нередко кончается непроизвольной феминуринацией. Стесняется писать в группах. 4. Стесняется хиссинга.
35	-35	1. Женщина способна иносказательно сказать о желании («мне нужно выйти в туалет»). 2. Писает всегда наедине, тщательно прячется. К туалетной групповой феминуринации не склонна. При посторонних женщинах писать стесняется. 3. В натуральных условиях старается писать в группе близких подруг или наедине. 4. Стесняется хиссинга.
20	-20	1. Женщина способна иносказательно сказать о желании («мне нужно выйти в туалет»). 2. Склонна к туалетной групповой феминуринации. Посторонних женщин не стесняется. 3. В натуральных условиях старается писать в группе близких подруг или писает в одиночку. 4. Обычно хиссинга не стесняется.
0	0	1. Женщина называет вещи прямо («схожу пописать», «хочу сикать») 2. Посторонних женщин не стесняется. 3. Хиссинга не стесняется 4. Менструации стесняется (с мужчинами не говорит)
-10	10	1. Женщина способна называть вещи прямо и грубо («хочу поссать», «схожу в сортир») 2. Посторонних женщин не стесняется и может даже допустить в свидетели мужчину 3. Менструации обычно стесняется (с мужчинами не говорит). 4. На природе старается писать наедине или в группе, но при необходимости может сесть на виду у мужчин.
-15	15	1. Женщина называет вещи прямо. 2. Мужчин не стесняется. 3. На природе особенно не скрывается. 4. Менструаций особенно не стесняется и может говорить о них вполне открыто. 5. Допускает мысли о «золотом дожде», но не особенно к этому стремится.
-20	20	1. Никого не стесняется и даже стремится вызывающе писать на виду у мужчин. 2. В женском туалете склонна к эпатажным актам (писает мимо, стоя, на пол). 3. К менструации относится без смущения и легко о ней говорит. Любит оставить свою прокладку на виду. 4. Интересуется темой «золотого дождя». 5. Стесняется дефекации и всегда делает ее наедине.
-30	30	1. Склонна к публичной уринации и уринонеглектианству. Другой вариант – любит артистичный писсинг (в необычных местах или позах). Предлагает партнеру посмотреть, как она писает. 2. В женском туалете склонна к эпатажным актам (писает мимо, стоя, на пол) 3. Обычно использует «золотой дождь» в сексе. 4. Стесняется дефекации и старается делать ее наедине. 5. Может использовать менструацию при сексуальных играх.
-45	45	1. Любит публичную уринацию, ничего не стесняется. Любит артистичный писсинг и уринонеглектианство. 2. Не стесняется никаких отправлений, включая дефекацию. 3. Использует в сексе «золотой дождь», испражнение и менструацию.

Каждая женщина характеризуется своим типичным уровнем стыдливости, но под влиянием внешних и внутренних обстоятельств она может переходить с уровня на уровень, причем только в направлении к бесстыжести (мы не учитываем естественного возврата к превышенному уровню нормальной стеснительности). Редко бывает, что женщина, не стеснявшаяся, к примеру, хиссинга, вдруг стала бы его стесняться.

Переход в сторону бесстыжести обычно является либо экзогенным (под влиянием внешних обстоятельств, например гулянье, где на виду писает много девушек), либо эндогенным (под влиянием внутренних факторов, например, алкогольное опьянение, болезнь). Но если женщина переходит к необычному для нее уровню бесстыжести, это обычно ее беспокоит и она вскоре возвращается на свой привычный уровень. Иногда же бывает, что она вдруг понимает, что ей понравилось, после чего она может остаться на новом уровне бесстыжести. Так, все, кто занимается «золотым дождем», когда-то попробовали это впервые. Те женщины, которым это понравилось, продолжают заниматься этим и впредь, оставаясь на новом уровне бесстыжести. Более того, иногда женщины, попробовавшие это, начинают серьезно интересоваться подобной темой и просят, например, мужчин пописать на них или у них на глазах. Характерно, что если в большинстве случаев именно мужчины уговаривают женщин попробовать «золотой дождь», то если женщине это понравится, она сама начинает проявлять инициативу и стремиться к этому. При этом женщины обычно проявляют гораздо большую фантазию и бесстыжесть, чем мужчины.

Можно ввести понятие порога стыдливости. Это уровень стыдливости, который женщине трудно преодолеть. Так, если женщина очень хочет писать, но вокруг люди, то у нее два варианта – преодолеть порог своей стыдливости и писать почти на виду, или же остаться на обычном уровне стыдливости и писать в штаны.

В современных условиях порог стыдливости снижается. Доходит до того, что группа девушек писает на глазах у незнакомых парней, а затем, что называется, не сходя с места, просит у них прикурить. Все чаще и чаще девушки садятся в таких местах, в которых еще десять лет назад постыдился бы писать и мужчина. Подобное уменьшение порога стыдливости свойственно молодым девушкам, взрослые же крайне неохотно пересматривают свои стандарты поведения. С одной стороны, это процесс благотворный, т. к. упрощается поиск и наблюдение уринанток. С другой стороны, из феминуринации все более выхолащивается элемент женской стыдливости, как раз и придающий феминуринации немалую толику женственности и эстетичности.

4.7.3. Использование феминуринации в сексуальных целях

Предположим, что женщина способна преодолеть определенный порог стеснительности или же изначально ее порог очень низок. В этом случае женщина будет характеризоваться уринационной бесстыжестью. Естественно, эта бесстыжесть будет определенным образом сказываться на психологии этой женщины, а значит – и на ее поведении. Рассмотрим эти аспекты уринационной психологии подробнее.

Заметим, что преодоление порога обычно носит скачкообразный характер. Преодолев порог, женщина становится совсем другой, она превращается в сексоуринантку. Бесстыжесть теперь доставляет ей удовольствие и женщина начинает использовать это свое свойство в тех или иных целях. При этом для женщины уже обычно не остается запретов и смущающих моментов – она может легко и свободно рассказывать о своей уринации и охотно демонстрировать процесс своим близким мужчинам. Некоторые женщины, у которых естественный комплекс женского эксгибиционизма хорошо развит, с удовольствием писают и на глазах у незнакомых мужчин, получая от этого массу удовольствия, т. к. большинство мужчин смущается зрелища, а смутить мужчину для женщины – это своего рода половая победа. Многие такие женщины испытывают непреодолимое стремление к позировочному писсингу и снимают себя на фото и видео во время уринации. В результате сформировалось своего рода специальное направление порнографии, называемое нами позировочным писсингом, при котором женщины демонстрируют крупные планы мочеиспускающих вульв или же писают в самых разнообразных естественных и искусственных позициях. Это направление порнографии обладает своеобразной эстетикой, соединяющей в себе эстетику обнаженного женского тела и эстетику женского мочеиспускания. Правда, заметим, не феминуринации. Многие естественные элементы феминуринации при позировочном писсинге теряются. Поэтому позировочный писсинг никоим образом не заменяет съемки феминуринации скрытой камерой. В эстетическом плане оба вида искусства как бы дополняют друг друга.

Другое направление деятельности сексоуринанток – использование мочеиспускания в сексуальных играх, называемое «золотым дождем», или watersports (в переводе с английского – «водный спорт»). Мы не будем останавливаться на этом подробно, но вкратце охарактеризуем суть. Суть заключается в том, что мочась друг на друга во время сексуальной игры, можно получить дополнительные удовольствия. Мужчины, писая на женщину, подсознательно воспринимают это как осквернение женщины, что доставляет им специфическое удовольствие. Женщина же, писая на мужчину, унижает его, кладет под себя и от этого получает соответствующее удовольствие.

Надо сказать, что это не такое извращение, как может показаться с первого взгляда. Мужчины психологически привыкают воспринимать женщин как «утонченный, изящный пол», поэтому, писая на женщину, мужчины как бы нарушают очень серьезный запрет, «оскверняя» женщину и низводя ее до самого приземленного уровня. А нарушение запрета практически любому человеку доставляет специфическое удовольствие, такова психология.

Женщины же, писая на мужчину, как бы отыгрываются за типичный мужской шовинизм, согласно которому мужчина – всегда главный и самый умный, а женщина – это всегда существо второго сорта. Как ни удивительно, в мужской психологии обожествление прекрасной женщины и ее восприятие как существа второго сорта удивительным образом сочетаются, формируя довольно странное двойственное отношение: «прекрасный пол; наши милые дамы» и одновременно: «курица не птица – баба не человек; молчи, женщина, когда мужчина говорит». Женщины это прекрасно чувствуют и сознательно или неосознанно находятся в обиде на мужчин. И когда предоставляется возможность «отыграться», они ее используют. Одна из таких возможностей – помочиться на мужчину. Таким образом женщина его унижает, «втаптывает в грязь». Однако, как это ни парадоксально, мужчине это… доставляет удовольствие. Дело даже не в том, что он может увидеть мочеиспускающую вульву (которую при естественной феминуринации женщина ему скорее всего и не покажет), а в том, что мужчина… сам стремится оказаться униженным. Почти любому мужчине надоедает постоянно быть «господином» женщины, он устает от этого, ему нужна психологическая разрядка, ему нужно хоть не надолго самому стать «рабом», существом второго сорта. Заметим, что так называемый фемдом (т. е. сексуальная игра, при которой мужчина выступает как раб женщины, выполняющий все ее прихоти) – отнюдь не случаен. И фемдом, и «золотой дождь» - все это чистые следствия мужской и женской психологии.

Отметим и еще один аспект: помочиться на поверженного врага – это значит окончательно его унизить. Так делали мужчины с поверженными противниками, но поступали так и женщины, о чем есть свидетельства. Более того, если женщина писает на поверженного, это означает предельную степень унижения в глазах окружающих мужчин («он настолько ничтожен, что даже женщина может на него пописать»). Подобную сцену можно видеть в фильме Тинто Брасса «Калигула». Очевидно, пережиток древнего обычая в определенной степени сохранился и в сознании современного человека, что также способствует значению и популярности «золотого дождя».

Мы не будем рассматривать, как выполняются игры с «золотым дождем», т. к. это не относится к теме нашего исследования, но обойти этот момент в главе о психологии мы не могли, ибо он весьма живописно характеризует некоторые тонкости женской психологии, в том числе и уринационной.

Заметим, что уринация может выполняться женщиной не только на мужчину, но и на неодушевленный предмет. Но практически с той же целью – получить психологическую разрядку, отомстить. Так, писсантка Мария обожает писать на… автомобили. Как выяснилось, в детстве она ревновала отца к автомобилю, ей было обидно, что отец тратит свободное время не на нее, а на автомашину. И в определенный момент ей пришло в голову отомстить автомобилю, унизить этот фетиш современного общества. А нет средства более эффективного, как пописать на требуемый объект. Так девушка стала автописсанткой, регулярно выходя на «охоту» за автомобилями и повергая их в прах потоками своей мочи. Подобное может показаться наивным, но только на первый взгляд. В конце концов, победу каждый раз одерживает именно девушка.

Вообще, тот факт, что в глазах женщины или мужчины пописать на предмет означает унизить его, смешать с грязью, и при этом вдобавок нарушить запрет, блестяще иллюстрирует следующий фрагмент рассказа.

Два года назад, - рассказывал он, - мы так же заквасили капусту, план выполнили, все было хорошо, но в декабре на базу приехала комиссия из санэпидемстанции. Взяли из каждой бочки пробы на анализ, через несколько дней сказали, что в одной из бочек превышено содержание то ли кишечной палочки, то ли чего-то еще, в общем, всю капусту надо было выбросить…

Накануне нового года девочки пришли нарядные, работать в этот день никто не собирался, они решили посидеть в бригадирской стеклянной будке в цехе, поболтать. На столе стоял коньяк, ликер и еще дюжина бутылок с пивом ждала своего часа в углу.

Часа через три от этого изобилия спиртного почти ничего не осталось. Молодые женщины разомлели в тепле, щеки пылали, идти никуда не хотелось, но природа брала свое и надо было топать по морозу в туалет. И тогда Таня, двадцатилетняя украинка, самая смелая и пьяная, предложила простой выход:

- Все равно через два дня эту дрянь вывалят на свалку, - она показала рукой на бочку с испорченной капустой, - так чего нам жопу морозить на улице?
Пока остальные растерянно молчали, Танька пошла в цех, развязала на этой бочке полиэтиленовое покрывало откинула его, спустила джинсы, нагнулась и присела на краю. Через секунду тугая струя девушки уже рыхлила слежавшуюся капусту и пенила капустный сок. Этот поступок сначала вызвал шок у подруг, но потом шок сменился возбуждением. Элла – беленькая латышка, которая работала на электрокаре, лет двадцати восьми, начала истерично смеяться, подбежала к краю бочки, встала к ней лицом, широко расставила красивые длинные ноги в черных чулках и зимних сапогах на платформе. Она подняла подол платья, сдвинула в сторону черную ленточку трусиков, положила руку на клитор, надавила и развела пальцы, встала на мыски и выгнулась дугой. Холодный воздух пронзила золотистая напористая струя такой силы, что сначала она громко забарабанила горячими брызгами по откинутому полиэтиленовому пологу, поднимая пар, как будто белокурая дама поливала из кипящего чайника. Эллочка распрямилась и из бочки послышалось пенное шипение. На лице женщины читались одновременно испуг и наслаждение недозволенным, щеки пылали.

Еще две неизвестные девчонки лет двадцати – двадцати пяти, наверное, из Молдавии, подруги Ольги из соседнего цеха, нервно дергали руками, истерично смеялись и орали:

- Капуста в этом году будет "ссачней".

- Девочки, для закваски мы должны все бочки подсластить.

- Давайте, правда, во все…, – нервно орали наперебой разгоряченные смуглянки.

Эта идея привела их в неописуемый восторг, они так перевозбудились, представляя как будут сейчас ссать во все бочки, что начали истошно визжать. Одна из них была совсем пьяная и уже на ходу в нетерпении расстегивала брюки, едва сдерживая напор переполнявшего ее "кипятка"…

(Андрей Мишин «Новогодний сюрприз»)

Как видим, в описанном (и в принципе, вполне психологически достоверном) случае, девушки поначалу просто решили избавить себя от хлопот и пописать в бочку с испорченной капустой. Но сама идея им так понравилась, что они решили нарушить табу – и стали писать в остальные бочки. При этом, нарушая все мыслимые нормы поведения, они получили ни с чем не сравнимое удовольствие.

Использование уринации может быть направлено на разные одушевленные и неодушевленные  объекты, но обычно с целью той или иной мести. Так, известен факт о том, как одна из певичек Spice Girls пописала в кувшин с соком перед тем, как его подали на стол. В результате почтенная компания пила сок вместе с женской мочой, что, надо думать, доставило шутнице немалое удовольствие.

Однако в арсенале женских уловок имеется и еще одно, совершенно необычное использование феминуринации. Этот феномен можно назвать «мочеполовой агрессией». По своей сути мочеполовая агрессия может быть отнесена к одному из вариантов женского кокетства, но по форме это явление уникальное, заслуживающее тщательного анализа, ибо оно очень рельефно раскрывает некоторые глубоко скрытые аспекты женской уринационной психологии.

С примитивной формой мочеполовой агрессии столкнулся сам автор работы, когда учился в школе десятилетке в восьмом классе. Мы прогуливались на перемене в коридоре, в дальнем углу которого был вход в туалет для девочек. Там же гуляли две девочки – подружки из нашего класса. Зашел какой-то разговор, мы поболтали с девушками о чем-то слегка фривольном, после чего одна из них пошла в туалет. Другая, естественно, устремилась за ней, но по каким-то причинам слегка задержалась и кокетливо изрекла (приводится дословно, только наше имя заменено): «Андрюш, пойдем пописаем,» - после чего девушка двинула в туалет вслед за подружкой. Трудно сказать, с какой целью было сделано подобное предложение, однако девушке удалось всерьез нас ошарашить. Она добилась того, что в течение нескольких минут мы, тупо стоя на месте, пытались представить, что же происходит в туалете в эти мгновения, из-за чего едва не кончили прямо в штаны. Еще раз заметим, что трудно сказать, какую цель преследовала та девушка – не хотела же она всерьез, чтобы мы пошли за ней в туалет. И вряд ли она добивалась того, чтобы мы стали задумываться о том, что происходит в женском туалете. В то время, при социализме, девушки были куда как более стыдливы, чем ныне и, конечно, они менее всего были заинтересованы в том, чтобы кто-нибудь из мужчин вообще задумывался о том, что и как они делают в туалете. Однако кокетливое предложение той девушки заставило нас задуматься именно об этом.

Вполне вероятны два варианта. Возможно, девушка просто не задумывалась над тем, насколько интересно для мужского пола то, что и как происходит в женском туалете – не исключено, что подобные слова были для нее совсем ничего не значащими – так, фривольная шутка. Но возможен (и даже более вероятен) иной вариант. В таком возрасте девушки активно осваивают и отрабатывают свои женские уловки – кокетство, жеманство, заигрывания, глазки и прочее. Нельзя ли предположить, что эта неглупая девушка отрабатывала мочеполовую агрессию и ее интересовала моя реакция? Реакции она добилась, т. к. когда подружки вышли из туалета, мы столбом стояли в том же месте. Если девушка отрабатывала уловку мочеполовой агрессии, то по нашей реакции она поняла, насколько эффективными оказались брошенные ей слова.

Вернемся непосредственно к сути настоящей зрелой мочеполовой агрессии и рассмотрим ее как феномен. Как известно, общепринятый стандарт поведения предусматривает, что именно мужчина должен ухаживать за женщиной, а женщина должна ухаживания принимать. Также считается, что именно мужчина должен первым оказать женщине знаки внимания и интереса. Женщина же должна некоторое время изображать недотрогу и неприступность, после чего милостиво сдаться. Такова модель, крайне неудобная для обоих полов. Все это очень долго, хлопотно, занимает много времени, а иногда и попросту неинтересно и даже унизительно.

Поэтому мужчины уже давно нашли выход, создав публичные дома и проституток. В публичном доме все просто и быстро: пришел, заплатил, поимел проститутку, попрощался и ушел. Это, без сомнения, выход. Но посмотрим на женщин, которые время от времени, как и мужчины, испытывают желание заняться сексом. Что им делать в этом случае? Простейшего выхода у женщин нет, т. к. нет публичных домов для женщин. Правда, существуют мальчики по вызову, но это менее просто и эффективно, чем публичный дом.

Предположим, что женщина хочет заинтересовать определенного мужчину. Что ей делать? В принципе, модель допускает лишь один выход: строить глазки, в надежде, что мужчина это заметит. Но мужчины не очень наблюдательны в этом плане. Более активные действия для женщины считаются неприличными. Женщина, конечно, может подойти к мужчине и сказать: «Знаете, а у меня тут два билета на балет случайно оказалось, не желаете ли составить компанию?» Но подобное считается дурным тоном и происходит редко. Ну просто не принято, чтобы женщина бегала за мужчиной и уламывала его. А если она хочет, а он этого не замечает? В конце концов, женщина может сказать и прямо: «Мужчина, вы мне так понравились, может, пойдем ко мне домой, проведем ночь». Но это, повторим, крайне дурной тон и скорее всего, вызовет негативную реакцию, мужчина попросту подумает, что эта женщина – законченная шлюха. Конечно, у женщин существует ряд вполне безобидных уловок, например, при случае упасть в обморок прямо на руки избранника. Но есть одна особо утонченная уловка, о которой мало кто знает, т. к. это не показывают в фильмах и не описывают в книгах. Речь идет о мочеполовой агрессии.

Суть этой уловки в том, чтобы захватить внимание мужчины и вызвать его сексуальный интерес к себе, пользуясь знанием о врожденном мужском инстинкте, в то же время действуя как бы вполне естественным образом и имея пути к достойному отступлению. Т. к. этот способ требует хорошего понимания мужской психологии, к нему обычно прибегают зрелые опытные женщины, не девушки.

Умная женщина, осознанно или нет, понимает, что любой мужчина потенциально заинтересован в том, чтобы поиметь как можно большее количество женщин. Умные женщины также не без некоторых оснований считают, что у мужчин «один секс на уме». Это преувеличение, но не такое уж далекое от истины. Тем не менее женщины понимают, что мужчины постоянно на них смотрят, постоянно раздевают взглядом – не случайно ведь женщины одевают платья с вырезом или виляют задом. И в то же время, это не значит, что любой мужчина тут же с радостью побежит заниматься сексом с первой встречной женщиной. Он может бояться провокации, жены, венерической болезни, он может плохо себя чувствовать и т. д.

Теперь предположим, что женщина торопится. Мужчина в таком случае пойдет по стандартному пути: дискотека – кафе – в гости на чашечку кофе – вам уже поздно идти домой… А что может сделать женщина, не рискуя показаться шлюхой? Практически ничего, кроме… мочеполовой агрессии.

Многие женщины догадываются, что мужчинам интересно то, что они делают в туалете или при натуральной уринации. И вот этот интерес они и используют в своих целях. Происходить это может по-разному, но суть одинакова. Рассмотрим две наиболее типичных модели.

В первом варианте женщина добивается, чтобы мужчина ее проводил или прогулялся вместе с ней. Это достигается очень легко, т. к. тут вовсе необязательно подразумевать амуров и прочее, женщина, например, может сказать: «Митрофан Митрофаныч, мне нужно сходить в магазин, купить набор кастрюль, уже присмотрела, но я не смогу это дотащить. Может вы, как джентльмен, поможете даме». Очевидно, нормальный мужчина согласится, причем даже не подозревая о подвохе. А дальше все зависит от женщины. Она должна прощупать почву. Вполне вероятно, что она почувствует интерес мужчины и пойдет по проторенному пути. Но может быть и так, что она поймет: мужчина вроде и заинтересовался, но не решается по тем или иным причинам. И вот тут наступает момент истины – женщина либо решается пустить в дело последнее средство, либо не может перешагнуть порог стеснительности. Если женщина решается, то где-нибудь посреди улицы она говорит: «Митрофан Митрофаныч, мне нужно срочно пописать». Тот, естественно, отвечает в смысле: «Давай поищем туалет». Туалета, естественно, «находить» не следует, а женщина должна сказать: «Все, больше не могу». Но мужчина уже заинтригован – как же, приключение! Тогда женщина просит: «Я вот тут пописаю, а вы посмотрите, чтобы никто меня не увидел». После чего садится. У мужчины, конечно, есть свои представления о приличии – он, скорее всего, отвернется. Но если это нормальный мужчина, то он будет крайне заинтригован и обязательно подумает либо о том, как она писает, либо хотя бы о том, что в этот самый момент женщина за его спиной обнажила попку и вульву… И, конечно, он услышит звук, если повезет – настоящий хиссинг. Женщине же желательно заставить его хоть краем глаза посмотреть, если он сам не обернется. Она может, к примеру, громко сказать: «Ой!» или «О, господи!». Мужчина наверняка обернется и увидит ее в уринационной позиции. Повторим, если это нормальный мужчина, он уже не устоит. Теперь он будет думать только о том, как бы затащить ее в постель. Цель мочеполовой агрессии будет достигнута.

Если же мужчина не проявит никакого интереса, не обернется, то женщина попросту убедится в том, что она его совсем не интересует. В этом случае имеет место просто небольшой конфуз, но, в конце концов, ничего «такого» в этом нет, женщина не так уж и уронит свое достоинство – ну, мало ли, человеку писать захотелось, неудобно, конечно, да чего уж тут.

Самый наблагоприятный, но редкий вариант – если мужчина увидит писающую женщину, но не пойдет на сближение. В этом маловероятном случае женщина проиграла, да еще и устроила мужчине уринационное шоу почем зря. Конечно, впоследствии ей всегда будет в той или иной степени неловко в его присутствии, но если женщина неглупа, то она поймет, что она ему совсем неинтересна, поэтому она знает, что он никакого внимания на нее не обращает, стало быть, и особенно смущаться его впоследствии не имеет смысла.

Другой вариант агрессии – предельно быстрый. Опытная женщина знает, что если она на глазах у мужчины зайдет в кабинку туалета и пописает там, то видящий и слышащий это мужчина непременно подумает о женщине в эротическом плане. Таким образом, женщина дает ему карт-бланш, позволяя ему проявить к ней естественный сексуальный интерес. Как она может реализовать свой замысел? Например, поджидая избранного ей мужчину у мужского туалета и демонстративно заходя туда вместе с ним и занимая соседнюю кабинку. Это, конечно, чересчур демонстративно, но может быть крайне эффективным, ибо мужчина наверняка задастся вопросом о том, с чего бы это она так странно себя ведет. Женщина может придумать и другие варианты. Например, попросить «джентльмена» подержать ее сумочку, пока она сходит в туалет, т. к. ей неудобно держать ее, когда она писает. Мысли мужчины, естественно, потекут в «правильном» направлении, особенно если женщина сможет устроить в туалете слышимый шум. После чего женщине останется только воспользоваться плодами своей изобретательности. Наиболее простой случай – унисексовый туалет, которым мужчины и женщины пользуются на равных основаниях. Вариантов может быть множество.

Перечисленные выше подходы годятся в применении к более или менее знакомым мужчинам. Но с определенной модификацией могут быть применены и по отношению к незнакомцу. Т. к. подобное знакомство наиболее вероятно на улице, то женщина может прибегнуть к первому варианту агрессии, убедившись в том, что мужчина не проявляет должного интереса или по каким-то причинам не решается понять намеки женщины. Тогда она прямо на глазах у мужчины садится писать. Если мужчина после этого сам не побежит за ней, то женщине будет ясно, что с ним и связываться не стоило. А нормальный мужчина, определенно, побежит. Ведь феминуринация, исполненная на его глазах – это не только интересное зрелище, но совершенно недвусмысленный сигнал женщины: «я тебя не стесняюсь – видишь, писаю у тебя на глазах, значит, не постесняюсь и в постель с тобой лечь».

Итак, мочеполовая агрессия для женщины – фактически беспроигрышный вариант. Она в худшем случае почти ничего не теряет, в любом случае с абсолютной точностью выявляет отношение мужчины к себе, а в лучшем – добивается своей цели и он оказывается в ее постели. Но пользоваться агрессией нужно очень тонко, это нужно уметь, что требует от женщины понимания мужской натуры и тщательно дозированного преодоления естественного стыда.

Может возникнуть вопрос о том, насколько распространена мочеполовая агрессия. Ответить на этот вопрос достаточно трудно, но если даже автор работы в детстве столкнулся с примитивной формой такой агрессии, то можно полагать, что мочеполовая агрессия не такая уж огромная редкость.

4.7.4. Инстинктивное и приобретенное в женских уринационных привычках

Итак, мы рассмотрели некоторые примеры, характеризующие отношение женщин к своей уринации, изучили проявления женской уринационной стыдливости и использование феминуринации в сексуальных целях. Но для того, чтобы понять женскую уринационную психологию, этого мало. Так, например, уринационная стыдливость - это врожденное или приобретенное свойство? Приседание при уринации – это следствие только анатомии, или же здесь также сказываются и психологические аспекты? Совершенно необходимо выяснить: что в женских действиях инстинктивно, а что – приобретено. Не секрет, что врожденные инстинкты определяют весьма многое в человеческом поведении. Более того, бороться с инстинктами крайне сложно, даже практически невозможно.

 Кроме того, мы затронем и некоторые вопросы мужской психологии, т. к. без этого «зеркала» понять психологию женскую окажется затруднительным. Начнем мы немного издалека с тем, чтобы наши выводы были мотивированными и обоснованными.

Начнем с главного вопроса: почему женщины при уринации приседают? Заметим сразу, что вопрос не столь прост, как может показаться не первый взгляд. Действительно, казалось бы, если бы у женщин был орган наподобие мужского полового члена, позволяющий направлять струю, женщины, как и мужчины, писали бы стоя. Однако такого органа у них нет. Казалось бы, вопрос решен. С другой стороны, нам представляется, что отсутствие такого органа эволюционно оправданно и соответствует женской половой роли – что мы и докажем ниже.

Итак, что же главное: анатомия, психология, традиция, одежда? Ответить на этот вопрос крайне трудно, т. к. однозначного ответа, собственно, и нет – на самом деле имеет место сложная совокупность причин, причем каждая из них имеет свой «вес».

Существует гипотеза о том, что способ уринации связан с половой ролью. Мужчина, писающий стоя, как бы заявляет свои права на территорию. Заметим, что многие животные (кошки, собаки и др. – но всегда самцы) путем уринации метят свою территорию. Человек не обладает достаточным обонянием, чтобы «читать» подобные метки. Однако человек наделен разумом. Для мужчины помочиться на поверженного врага – это способ окончательно его унизить, повергнуть не только физически, но и морально. Поэтому совершенно не исключено, что на заре человечества, в палеолите, мужская уринация стоя могла быть актом демонстративным, т. е. как бы заявлением: «Я вас не боюсь, это моя территория!». Отголоски этого сохранились и по сей день. Если современный мужчина писает, практически не скрываясь, то это нередко есть подсознательное выражение мысли: «Имею право здесь писать и пусть попробуют мне помешать».

Что касается женщин, то все иначе. В древнейшие времена, в палеолите, мужская и женская одежда практически не отличалась, трусов или штанов не было, а в тропической зоне одежды вообще могло не быть. Т. е. женщины вполне могли писать, не приседая. Но, судя по всему, так не делали. И, скорее всего, не в силу анатомических причин – о гигиене тогда даже не думали, вряд ли запачканные мочой ноги могли доставить женщине неудобство, особенно если учесть, что тогда и менструальной гигиены не было в принципе – выделения  просто стекали по волосам ног и люди были грязны, как обезьяны. Но женщины, видимо, писали сидя. Почему? Для женщины уринация не могла быть актом заявления своих прав, как у мужчины. Женщины просто увлажняли почву. Причем старались делать это как можно незаметнее. Уринация требует определенного времени, в течение которого уринантка неподвижна, а значит - легко уязвима. Приседание уменьшает заметность уринантки, а значит – ее уязвимость. Таким образом, женщины просто прятались от врагов и хищных животных. Для любого племени женщины представляли ценность – как хозяйки, собирательницы растений, матери. Мужчины должны были их оберегать, а женщины, соответственно – не высовываться и не мешать мужчинам охранять их.

Заметим, что самки небольших относительно разумных млекопитающих животных также приседают при уринации (собаки, кошки). Зачем, ведь им не мешает одежда, над ними не довлеет воспитание? Автор полагает, что это чисто инстинктивное поведение, близкое по «мотивам» к приседанию женщин – т. е. стремление быть наименее заметной в течение вынужденной неподвижности во время уринации.

Итак, женщины были охраняемы мужчинами племени во все моменты их жизни - и тому есть еще одно весьма неожиданное подтверждение. Известно, что запах менструации может привлекать хищных зверей, поэтому все менструирующие женщины племени собирались в отдельную особо охраняемую группу (факт доказанный антропологами по наблюдениям за современными полудикими племенами). В Полинезии и Океании менструирующих женщин изолировали в специальных хижинах, где им полагалось сидеть на корточках над циновкой. Совершенно очевидно, что такое свойство женской физиологии, как менструация, крайне неблагоприятно для кочующих племен. 

И вот сравнительно недавно учеными был открыт интересный феномен: постоянно живущие вместе женщины (обитательницы одной спальни в интернате или монастыре, обитательницы одной тюремной камеры и т. д.) менструируют синхронно, т. е. все практически одновременно имеют менструацию. Напомним, что объяснение было найдено быстро – каждый человек выделяет феромоны. Эти запахи не ощущаются, но оказывают определенное воздействие на других людей. Таким образом, живущие вместе женщины невольно находятся под действием этих феромонов. При менструации феромоны несут информацию о том, что издающая этот феромон женщина менструирует, а другие женщины, даже не осознавая этого, «принимают» эту информацию. Постепенно их организмы синхронизируются, причем предполагается, что ритм менструаций всех женщин подстраивается под женщину с наиболее сильным уровнем феромонов. О чем это говорит? Да о том, что эта особенность сформировалась еще в древнейшие времена в результате эволюции человека, а причиной такой «синхронизации» является необходимость коллективной безопасности – так мужчинам легче охранять женщин. Если у всех женщин племени менструация синхронна, то их легче охранять в такие периоды. В настоящее время это – атавизм, но он, бесспорно, существует. И доказывает нашу мысль – врожденные особенности женского организма и выработанные в процессе эволюции инстинкты направлены на самосохранение женщины, а в плане менструации и уринации – это тенденция к синхронному менструированию и незаметной уринации

Отметим также еще одну характерную особенность женского поведения, подтверждающую нашу теорию: использованные продукты менструальной гигиены подавляющее большинство женщин старается спрятать - тампоны спускаются в унитаз, прокладки тщательно заворачиваются в туалетную бумагу или газету. Можно, конечно, предположить, что женщины делают это для того, чтобы не смущать окружающих мужчин. Однако, приняв такое предположение, практически невозможно объяснить, почему прокладки столь же тщательно прячутся и в женских туалетах, где мужчин не бывает. Ведь не смутит же женщину вполне привычный вид чужой прокладки, как не смутит мужчину вид использованной туалетной бумаги - это может быть неприятным для многих, но это не есть повод тщательно прятать использованную бумагу. Вряд ли каждая женщина так уж трепетно заботится о своих «однополчанках», чтобы тщательно прятать использованные гигиенические средства. Нам представляется, что последняя гипотеза не вполне оправдана, хотя, в определенной степени такой мотив заботы об окружающих может присутствовать. Также трудно предположить мотив стеснения в условиях общественного женского туалета, где нет мужчин. Мужчин еще стесняться можно, но своих «однополчанок», точно так же менструирующих, стесняться по меньшей мере странно. Хотя, не будем отрицать, есть стеснительные женщины и они могут руководствоваться таким мотивом.

Решимся предположить, что прятание использованных продуктов гигиены есть также действие инстинктивное, сформировавшееся в древние времена, но, видимо, позже, чем привычка к приседанию при уринации, т. е. примерно тогда, когда появилась одежда, земледелие, и начал формироваться оседлый общественный образ жизни. Для того, чтобы не пачкать одежду и все окружающие предметы, женщины начали использовать гигиенические средства, в роли которых могли выступать куски шкур животных, трава, мох и т. п. Такие средства были тогда, очевидно, одноразовыми. И после использования их нужно было уничтожать или прятать. Зачем? Да по той же причине - чтобы брошенные на виду окровавленные предметы не привлекали хищников и, возможно, чтобы вид и запах свежей крови не привлекал мужчин (охотников) к женщине. Постепенно это вошло в привычку и стало для женщин действием рефлекторным. Только так можно объяснить нынешнюю привычку женщин прятать свои тампоны и прокладки, т. е. это также атавизм.

Итак, все вышеизложенное подтверждает нашу теорию о том, что издревле главным для женщины был принцип: «не высовываться» и не привлекать внимания, т. е. вести себя как можно тише, незаметнее, чтобы не привлекать внимания чужих племен и диких животных. Именно поэтому гипотеза о том, что приседание при уринации было естественным следствием этого принципа, нам представляется вполне обоснованной

Правда, отметим, что в одной солидной на вид статье (автор – Орде Левинсон, член Британской Туалетной ассоциации, опубликовано в 1999 г.) мы нашли такое мнение, бездумно и некритично взятое автором из явно сомнительного источника: неандертальские женщины писали стоя, как и мужчины, но последним не нравилось, что женщины писают дальше (а мы доказали, что писают дальше и объяснили, почему, впрочем, факт и так общеизвестный), что задевало их самолюбие, в результате чего неандертальские мужчины постепенно заставили своих женщин писать сидя. Естественно, подобное утверждение – чистейшая глупость. Хотя бы потому, что какие, интересно, источники могут это подтвердить? Откуда и кто может знать о том, как неандертальские мужчины относились к своим женщинам? Мы тоже не знаем, как на самом деле писали древние женщины, но мы исходим из чисто логических предпосылок: сравнения с другими млекопитающими, наличия инстинкта приседания у современных женщин, отношения к использованным гигиеническим продуктами и феномена синхронного менструирования. Пользуясь принципом бритвы Оккама мы лишь логически вывели наиболее вероятную картину, которую и описали выше.

Мы можем даже предположить, что существующая и ныне привычка женщин к групповой натуральной уринации (см. раздел 4.7.7. «Теория групповой феминуринации») есть такой же атавизм, как синхронная менструация и привычка прятать использованные гигиенические средства. В том что такая привычка существует, никаких сомнений быть не может, это факт, многократно подтвержденный и доказанный. Как было сказано в одном кинофильме: «девушки обожают писать стадом». Они писают группами как на природе, так и в туалетах. На природе такая женская привычка логически вполне объяснима: девушки чувствуют себя безопаснее, когда писают вместе, особенно если поблизости есть мужчины.

Какие факты мы можем привести в подтверждение? Некоторые крупные дикие животные выполняют уринацию совместно. Это инстинкт безопасности – одна группа уринирует (т. е. практически беззащитна), другая – охраняет уринирующую группу. Очень вероятным кажется нам предположение, что в древние времена и женщины племени мочились совместно, а мужчины их при этом охраняли, хотя никаких доказательств этому, увы, не существует, кроме косвенного: почему многие мужчины так любят смотреть на писающих женщин? А нельзя ли предположить, что это также атавизм древнейших времен, когда мужчины охраняли писающих женщин и, естественно, видели их уринации? Такое предположение кажется нам более чем обоснованным, мы вернемся к нему в конце раздела и докажем его правильность.

Однако как тогда объяснить неоспоримую страсть женщин к групповой уринации в туалете? Если учесть, что у женщин мотива подглядеть не существует, а в женском туалете полная безопасность от мужчин, то групповую уринацию в туалете, казалось бы, не объяснить. Однако это только на первый взгляд. Объяснение лежит, что называется, «на поверхности». Это – инстинкт, и ничего больше. Древний женский инстинкт групповой (ради безопасности) уринации, несколько трансформировавшийся в результате появления общественных туалетов и принявший в современных условиях такую забавную форму.

Заметим, что для мужчин групповая уринация характерна в гораздо меньшей степени – трудно представить себе мужчину, говорящего другим: «пошли, пописаем», как это часто делают женщины. Мужчины обычно идут на уринацию в индивидуальном порядке. И это также атавизм древнейших времен: теперь уринация мужчины - это вовсе не заявление своих прав на территорию или знак пренебрежения к врагу, но индивидуальный ее характер и гораздо меньшее, чем у женщин, стеснение окружающих – наследие древнейших времен.

Итак, нынешняя групповая уринация женщин – инстинкт, наследие древнейших времен, только функция охраны (при натуральной уринации) перешла от мужчин к самим женщинам, а охраняются теперь не от врагов или животных, а от мужчин. Мужской инстинкт охраны писающих женщин трансформировался в стремление подглядеть за уринантками. Такая гипотеза кажется нам более чем убедительной, т. к. она полностью и непротиворечиво объясняет все наблюдаемые в жизни факты.

Могут возразить: а не являются ли все выводы автора о древних инстинктах лишь досужими домыслами? Неужели с таких древних времен могли сохраниться какие-либо инстинкты? Ведь если не могли, все сделанные нами выводы не имеют ценности. К счастью, эти возражения можно опровергнуть легко и убедительно. Всем известно, что большинство женщин испытывает панический ужас при виде мышей, пауков, червей, ящериц. Для мужчин такой страх почти не свойствен, возможна лишь некоторая брезгливость. Как можно объяснить подобное различие? Объяснение психологи нашли уже давно: в древности женщины обитали преимущественно в пещерах, выращивая детей, сортируя и заготавливая коренья, тогда как мужчины в основном занимались охотой, т. е. существенно меньше времени находились в пещерах. Женщины гораздо чаще сталкивались с прочими пещерными обитателями типа мышей, крыс, змей и т. п. И от этих животных мужчины их защитить не могли. От мамонта, медведя или тигра – пожалуйста, но ведь не от мышки же. Отсюда и происходит женский страх таких животных – современная женщина может лишь просто испугаться при виде тигра, но впасть в необъяснимую панику при виде безобидной мышки. Это – инстинкт, подсознательно женщина считает, что от тигра ее защитит мужчина, а от мышки – не защитит никто. Этот факт психологами был доказан и сомнению не подлежит. А мы делаем вывод, что древнейшие инстинкты весьма живучи, лишь их проявление с изменением внешних условий меняется.

Инстинкт безопасности при уринации проявляется еще в одном важном с практической точки зрения феномене. На первый взгляд может показаться, что уринантки садятся как придется, ориентируясь случайным образом, но это - глубочайшее заблуждение. Вообще, и женщины, и мужчины при уринации всегда ориентируются в строго детерминированном направлении. Так, писая на природе, мужчина всегда повернется лицом к препятствию (стене, кустам, высокой траве). Это делается инстинктивно для прикрытия уязвимого места, т. е. члена (хотя когда мужчина желает показать, что он тут хозяин, он вполне может демонстративно пописать, стоя лицом к публике - и это также древний инстинкт заявления своих прав). 

В аналогичных условиях женщина всегда сядет спиной к препятствию. Это делается инстинктивно для защиты зада от взглядов (чтобы не привлечь обнаженным задом самцов) и для того, чтобы иметь хороший обзор с тем, чтобы при появлении мужчины успеть принять заблаговременные меры (например, встать или натянуть повыше брюки, прикрыть промежность и т. п.). Ничего парадоксального в прятании именно зада нет - для мужчины женская попка является привлекательным объектом, особенно при ракурсе сзади и может вызвать сексуальную агрессию. В то же время увидеть что-либо спереди у писающей уринантки практически нереально, для обычного мужчины уринантка в таком ракурсе гораздо менее аппетитна, чем сзади. Такая ориентация – следствие основного закона феминуринации, сформулированного выше, это чисто инстинктивное действие.

Теперь мы пришли к пониманию того, что женская уринационная стыдливость вовсе не является всего лишь одним из женских качеств, приобретенных воспитанием. Конечно, роль воспитания огромна, и мы это видим, наблюдая, насколько маленькие девочки не стесняются уринации, и насколько стесняются ее взрослые. Переход происходит не сам по себе – это следствие воспитания и самовоспитания. Но он также и следствие пробуждения того же самого инстинкта безопасности, о котором и шла выше речь, иначе уринационная стыдливость не была бы столь типичной для женщин. Когда уринирующую женщину видят – это для нее опасно. Видят – могут напасть и изнасиловать. Когда не видят – гораздо безопаснее, т. к. не видя жертвы, хищник не нападет. Мужчины не видят – безопасно. Видят – могут обидеть или изнасиловать… – опасно. Итак, стыдливость – это другое проявление женского инстинкта безопасности (напомним, первое проявление – приседание). Только просыпается эта стыдливость с возрастом, подкрепляясь внушенной воспитанием мыслью о «стыдности» гениталий и недопустимости их показа кому бы то ни было. Как только девочка достигает возраста, в котором она начинает более или менее соображать, она начинает понимать, что показывать половые органы – стыдно, это нельзя и недопустимо, потому что не принято и мама не велела. А при феминуринации половые органы как раз и обнажаются. Девочка начинает задумываться: показывать нельзя, а писать ведь надо. Тогда мама и объясняет, что в женском туалете можно снять штанишки, там это принято, а вот на виду у людей – нельзя. Следовательно, понимает девочка, и писать при свидетелях нельзя. И вот в этот момент инстинкт стыдливости и просыпается, после чего одолевает девочку полностью и обычно на всю оставшуюся жизнь. Инстинкт, подкрепленный воспитанием – сила почти непреодолимая.

Вернемся теперь к нашей основной теме. Напомним, что мы привели ряд фактов, свидетельствующих о том, что в женском уринационном поведении очень много инстинктивного. И, как уже было отмечено, причиной всех вышеописанных трансформаций уринационного поведения мужчин и женщин является, бесспорно, развитие человеческого общества, морали и т. п. - в современных условиях древние инстинкты сохраняются, но начинают действовать не совсем так, как это было заложено на заре человечества.

Рассмотрим теперь иной аспект. Приседание при уринации, как мы показали выше, имеет древнейшие корни, поэтому можно считать его не только анатомически обусловленным, но и инстинктивным действием, заложенным на генетическом уровне. Но насколько в нынешних условиях на уринацию влияет одежда? Можно ли предполагать, что при отсутствии одежды женщины стали бы писать стоя? Или инстинкт взял бы верх? Автор сумел найти достаточно убедительный ответ на этот вопрос. На одном форуме им был задан вопрос: «видел ли кто-либо, как писают нудистки?». По мнению автора, если нудистки предпочитают писать стоя, то значит, роль инстинкта теперь невелика, и определяющий фактор - одежда. Если приседают – значит, инстинкт доминирует. К удивлению автора, на вопрос ответила девушка по имени Ксения, сказавшая примерно следующее: «Даже голой я присяду, т. к. струя разбрызгивается и не направлена строго между ногами – можно забрызгать ноги». Сделаем такой вывод: вряд ли каждая женщина перед уринацией серьезно задумывается о струе, разбрызгивании, триклинге и т. п., но любая женщина знает, что присев, она существенно уменьшит риск этих неприятных явлений. Поэтому мы подтверждаем наш вывод о том, что доминирующим фактором является инстинкт. Этот вывод впоследствии блестяще подтвердился благодаря видеоролику, где запечатлена писающая нудистка, которая все-таки присела при уринации.

Более того, опытным наблюдателям прекрасно известно, что большинство женщин при уринации смотрит вниз – на свою струю. Иногда даже делаются комментарии вроде: «она словно заворожена собственной струей». Однако дело тут отнюдь не в любовании своей струей – женщинам это не свойственно. Причина, как отмечалось выше, в том, что никакая женщина (даже опытная) не знает заранее, как пойдет ее струя. А струя может начать разбрызгиваться, пойти не в том направлении, попасть на ноги, растечься и замочить обувь. Могут возразить: наблюдение за струей – дело осознанное. Это верно, но не бесспорно. Как тогда объяснить, что маленькие девочки (возраста 3 – 5 лет) при самостоятельной уринации буквально поголовно смотрят на струю? Автор проанализировал сотни видеосюжетов и обобщил ряд своих наблюдений (около 15 случаев), после чего может говорить об этом с уверенностью. Вряд ли девочка такого возраста серьезно задумывается о динамике струи. Также маловероятно, что ее этому научили: ведь не удается же матерям научить девочек вайпингу, который становится необходимым только с началом полового созревания. Поэтому тот факт, что маленькие девочки всегда смотрят на струю, автор склонен также относить к определенному проявлению врожденного инстинкта. Только в отличие от инстинкта к приседанию, этот инстинкт определенным образом подкрепляется разумом. Если бы у женщин не было врожденного инстинкта наблюдения за струей, то маленькие девочки гораздо реже смотрели бы на свою струю, т. к. только осознанный (но не подкрепленный инстинктом) мотив не дал бы столь однозначной картины.

Этот аспект дает нам повод задуматься о том, насколько вообще инстинкт и осознанный мотив друг с другом соотносятся. Рассмотрим такой факт. У мужчин нет инстинкта приседания при уринации. Мусульманам же предписывается мочиться сидя. Таким образом, мужчины-мусульмане при уринации действуют вопреки инстинкту – и достигается это только воспитанием, объяснениями – если мужчина не читал Корана или ему не объяснили про это требование, ему и в голову не придет присесть. Отметим, что в некоторых общественных туалетах (таких случаев немало) пытались и пытаются заставить мужчин писать сидя. Цель – чтобы не обписывали унитазы. Тем не менее все такие попытки натыкаются на упорное и непреодолимое сопротивление мужчин. Причина очевидна: бороться с инстинктом – дело малоперспективное, это все равно что учить кошку гавкать, а собаку – мурлыкать. Попробовать можно, но результат – более чем сомнителен, все равно инстинкт так или иначе возьмет верх. Надо полагать, что если бы всех женщин заставляли тем или иным способом писать стоя, то подавляющее их большинство также выражало бы протест и упорно сопротивлялось, утверждая, что «мы привыкли писать сидя, нам так удобнее». Но даже если бы писать стоя было бы удобнее, женщины всегда будут приседать, т. к. разрушить сформированный тысячелетиями инстинкт крайне трудно. Лишь очень малый процент весьма женщин желает избавиться от необходимости приседать, научившись писать стоя. 

Здесь мы, справедливости ради, должны отметить, что чистым инстинктом приседание объяснять также нельзя. Инстинкт, безусловно, есть, но в некоторых случаях определенное значение оказывают и общественные факторы. Другими словами, в некоторых обществах и цивилизациях в силу тех или иных факторов иногда складывались такие условия, в которых женщины предпочитали писать стоя. Так, например, Геродот, посетивший Египет, с удивлением заметил, что многие египтянки на улицах писают стоя. Какие причины вызвали к жизни эту привычку, нам неизвестно. Это тем более странно, что, изучая древнеегипетские иероглифы, мы обратили внимание на то, что почти все детерминативы (т. е. иероглифы, обозначающие не фонетический звук, а целое понятие типа «вода», «человек», «Солнце» и т. п.), относящиеся к женщине или женскому, изображают обычно сидящую женщину – таковы, например, детерминативы женщины, богини, беременности, рождения, кормления грудью. Большинство детерминативов, связанных с мужчиной или мужским, изображают обычно или стоящего человека или эрегированный половой член – таковы, например, детерминативы заключения соглашения, величественности, мужского, пахания, сеяния, строительства, царя, пронзания (копьем) и др. Кроме того, практически все детерминативы богинь-женщин изображают их сидящими: Исида, Нефтида, Нут, Маат, Сешат, Сехет, Селкет, Баст. Только Хатхор имеет знак в виде птицы и Исида имеет второй детерминатив в стоячем положении. Наоборот, примерно половина богов-мужчин изображаются в стоячем положении: Птах, Мин, Хор, Сет, Ра, Бэс. Правда, Осирис, Амон, Шу, Хонсу, Анубис, Хнум, Тот изображены сидящими (хотя последний, как бог письма, должен сидеть для того, чтобы рисовать на папирусе). Все это говорит о том, что женское ассоциировалось у египтян с сидящей женщиной, а мужское – в основном со стоящим мужчиной или его фаллосом. Раскопки в Амарне обнаружили, что древнеегипетские домашние туалеты представляли собой нечто наподобие стульчаков с горшком снизу, т. е. предназначались для использования в сидячем положении. С другой стороны, у нас нет оснований не верить Геродоту, поэтому объяснить, почему египтянки, вопреки инстинкту, писали стоя, мы не можем.

А вот привычку многих женщин викторианской Англии писать стоя объяснить вполне легко. Учитывая обширные юбки, в ряде случаев писать стоя было удобнее, чем пытаться сесть. С другой стороны, мужчины, чья сексуальность была подавлена жестокой борьбой с сексуальным, которая велась властью и церковью, представляли для женщин большую опасность: неудовлетворенное сексуальное желание – это большая сила. Писая стоя, женщины на улице привлекали меньшее внимание, чем если бы они устраивали зрелищные скваттинги с оголением зада. Таким образом, в связи с викторианской моралью оказалось, что женщинам безопаснее писать на улицах стоя – и они в массе своей так и стали делать.

Известно, что очень неплохо умеют писать стоя современные китаянки, а также обитательницы некоторых частей Испании и Италии. В силу каких причин у них имеется такая привычка – сказать сложно, но, безусловно, имеются определенные общественные, климатические, моральные предпосылки. Другими словами, мы, конечно, не отрицаем роли культурного элемента в формировании тех или иных женских уринационных привычек в определенных общественно-политических условиях.

Но, несмотря на приведенные выше исключения, нет сомнений в том, что базовая основа феминуринации, т. е. приседание – есть действие глубоко инстинктивное, необдумываемое. Конечно, можно, к примеру, приучить женщин писать стоя, а мужчин – сидя. Однако нужно воспитать не одно и не два таких поколения, чтобы это вошло в привычку, а для выработки нового инстинкта вообще потребуются сотни лет.

Существует история (рассказанная в Интернете), которая еще раз и очень убедительно подтверждает правильность наших соображений. Многим известна компьютерная игра Duke Nukem бывшая некогда очень популярной. Там надо было ходить по улицам, зданиям и мочить всех, кто встретится. Типичная стрелялка, автор в свое время сам в нее немало поиграл.

Однажды некий парень стал учить играть девушку. Побродила она там и оказалась в туалете (а в этой игре детали вообще были хорошо прорисованы, в частности, там были туалеты с зеркалами, мойками и унитазами). Парень стал объяснять девушке, что если пописать в унитаз, то прибавится немножко здоровья (чтобы пописать, надо было встать перед унитазом и нажать клавишу). И тут девушка (вернее, ее герой) начала как-то странно крутиться у унитаза. Парень не мог понять в чем дело и спросил подружку: «Чего же ты не писаешь?». А она в ответ: «Так я и пытаюсь». И тут его осенило. Девушки ведь писают сидя! И его подружка пыталась развернуться задом к унитазу и присесть! А игра ведь «настроена» на мужчин, поэтому девушке и не удавалось осуществить нужную функцию. Этого девушка просто не поняла, и пыталась писать в игрушке точно так же, как она писала в жизни!

Потрясающая психологическая достоверность этой нехитрой истории не дает возможности усомниться в ее реальности. Но, главное, это был почти что чистый лабораторный эксперимент, правда, осуществленный случайно. Даже если поставить задачу о выявлении соотношения инстинктивного и осознанного в женском уринационном поведении, лучшей модели эксперимента было бы не придумать! Вывод однозначен: приседание безусловно инстинктивно. Девушке просто не пришло в голову, что в игре у нее нет вульвы, нет струи, нет одежды, что она не может забрызгать себе ноги или одежду. Она попросту не поняла, что требуется лишь формальность – подойти к унитазу и нажать клавишу. Инстинкт взял верх (!!!) и она, не задумываясь, попыталась устроить уринацию по обычной женской программе, как в жизни!

Итак, мы уже окончательно доказали, что приседание уринанток – действие инстинктивное. Теперь посмотрим, как на этот инстинкт «накладывается» воспитание. Может ли воспитание укрепить или разрушить инстинкт?

В детстве (примерно в возрасте от 3 до 5 лет) дети обоих полов писают одинаково – сидя на горшке, позже – на унитазе. В возрасте 4 - 6 лет мальчиков начинают учить писать стоя. Именно учить – это делают матери, отцы, старшие в компании товарищи. Интересно, что для некоторых мальчиков это весьма болезненный процесс – не хочется «вставать» с привычного горшка, хочется писать как раньше. Отметим, что в таком возрасте мальчики еще не ощущают себя мужчинами, т. е. не понимают мужской роли. Но мальчика убеждают: «ты мужчина и должен научиться писать как мужчина». После приобретения некоторого опыта все мальчики осознают, что уринация стоя для них на порядок удобнее уринации сидя, и в последствии больше никогда специально не садятся для уринации. Даже наоборот, становясь мужчиной и осознавая свое половое ролевое отличие от женщин, мальчики как оскорбление восприняли бы предложение писать сидя, «как девчонки».

Совершенно иначе все происходит у девочек – им не надо менять привычного стереотипа. Более того, девочек учат: «ты девочка, ты должна писать сидя, так принято». Большинство девочек (в детсаду, дома и т. д.) имеет возможность видеть писающих стоя мальчиков. Это вызывает у девочек большой интерес – они начинают спрашивать: «а что это за писька у мальчиков, почему у меня такой нет?». Практически неизбежно в том или ином возрасте (как правило, 5 - 6 лет) девочка пытается писать стоя, из принципа - «как мальчики», причем некоторым это даже удается. Но рано или поздно все девочки убеждаются, что такой способ для них не годится и попытки писать стоя прекращаются. Впрочем, эти попытки идут вразрез с инстинктом (о чем - ниже), лишь детский экстремализм на какой-то период одерживает верх.

Возможно, именно из-за почти неизбежных попыток маленьких девочек писать стоя матери воспитывают девочек в плане того, что «все хорошие девочки писают сидя». Некоторые практически подкованные матери объясняют девочкам, что при глубоком приседании меньше забрызгаешься, т. е. учат дочерей азам феминуринации. Другие матери в тонкости не погружаются и ограничиваются лишь философским утверждением того, что девочки должны писать сидя. Однако почти все матери обязательно учат дочек вайпингу (подтиранию промежности). Это действие не является инстинктивным, но настойчивое воспитание в детстве очень прочно откладывается в голове, поэтому для подавляющего большинства женщин вайпинг становится практически рефлекторным действием, т. е. на уровне условного рефлекса «уринация - вайпинг». Таким образом, к врожденному инстинкту (безусловному рефлексу к приседанию) прибавляется еще и воспитание (включая выработанный в детстве условный рефлекс к вайпингу).

Однако не все так просто, как кажется. Перед девочкой появляются новые проблемы – когда она понимает, что не все унитазы такие же чистые, как дома, что не везде есть сиденья, что бывают совершенно другие типы туалетов и, наконец, что нередко желание пописать возникает на улице вдали от любого туалета. Тогда ей приходится осваивать новые способы уринации, в определенной степени «идущие вразрез» с привычным «сидя». Более того, обеспокоенные вопросами гигиены матери начинают убеждать девочек прибегать в общественных туалетах к ховерингу или даже птичке. Таким образом, девочка переходит от «однообразной» к «многообразной» уринации, однако стереотип и инстинкт сохраняются. Более того, иногда можно наблюдать интереснейшие вещи. Например, летом (короткие юбки, легкие трусики без чулок или короткая юбка без трусов) девушкам нередко было бы проще и удобнее писать стоя над унитазом или поставив одну ногу на унитаз с отводом в сторону промежностной части трусиков, тем не менее, практически всегда используется ховеринг, и это инстинктивно – так привычнее.

Завершая этот раздел, мы хотели бы вернуться к мужскому инстинкту подглядывания за уринантками. Как мы предположили, это древний инстинкт, сформировавшийся при охране мужчинами племени совместно писающих женщин и сохранившийся в несколько искаженном виде до сих пор. Однако одним внимательным нашим читателем было высказано следующее мнение: «А не является ли мужское подглядывание за уринантками следствием детсадовских подглядываний за писающими девочками с целью увидеть их гениталии?». Другими словами, дело не во врожденном мужском инстинкте, а в детсадовском опыте: мальчики хотели увидеть письки девочек, их можно было легко увидеть только у писающих девочек, отсюда формируется и сохраняется страсть к наблюдению феминуринации. После длительных раздумий мы вынуждены были отвергнуть эту гипотезу. Однако эта ложная гипотеза подтолкнула нас в правильном направлении и позволила сделать замечательные выводы, которые мы и приводим в заключительной части раздела.

Начнем издалека. Дело в том, что каждый мужчина - потенциальный вуайерист (точно так же, как любая женщина - потенциальная эксгибиционистка). Только у некоторых этот врожденный инстинкт развит сильнее, у некоторых слабее. Более того, мужчины - эксгибиционисты весьма редки. А женщин - вуайеристок (в мужском понимании термина), кажется, не существует вовсе. Могут возразить - а как же знаменитое женское любопытство и страсть совать нос куда не надо? Все очень просто. Если женщина подглядывает, ее не интересует «как». Ее интересует «кто и с кем». Автор называет это синдромом Санта-Барбары (в память одноименного сериала, суть сюжета которого именно в этом «кто и с кем»). Другими словами, если подглядывает мужчина, его интересует - как занимаются сексом, как писают, как она переодевается, какие у нее груди и какая вульва и т. п. Если подглядывает женщина, ее интересует - кто и с кем занимается сексом, а не ее ли муженек часом, а если да, то с кем это он. Таким образом, это у женщин определенно не вуайеризм, а синдром Санта-Барбары – суть явление иного порядка.

Но почему мужчины - вуайеристы, а женщины - эксгибиционистки? С женщинами все понятно - это поведение самки. Не покажешь себя, на тебя самцы внимания не обратят. Поэтому глубокие вырезы, короткие юбки, как бы невзначай показанные детали одежды или тела - это не случайно, это нормальные проявления естественного женского эксгибиционизма, связанные с выполнением женщиной своей половой роли. У многих женщин инстинкт эксгибиционизма развит сильнее, чем у других - такие женщины обожают рассказывать о себе интимные подробности, обнажаться, показывать незнакомым интимные части тела, сниматься в порно и т. п. Интересно, почему сексология не считает это отклонением, а вот мужчина, заглядывающий женщине под блузку или юбку, автоматически считается извращенцем??? Ведь и женщина, приоткрывающая грудь, или волей или неволей позволяющая глянуть под юбку, и мужчина, который охотно туда заглядывает – оба действуют по своей нормальной половой программе, женщина проявляет признаки эксгибиционизма, мужчина – вуайеризма. Тем не менее сексология даже эксгибиционизм умудрилась «припаять» мужчинам.

Но какая половая роль в мужском подглядывании за женщинами? Ответить несколько сложнее. В принципе, это в основном своего рода программа поиска половой партнерши. Однако нам могут возразить - не сидя же в женском туалете искать себе партнершу? Нормальная половая программа - это смотреть на женщин и видеть то, что они демонстрируют. Однако, видимо, у многих мужчин эта половая программа несколько расширяется и перерастает в естественное желание увидеть все то, что женщины от мужчин скрывают. Таким образом, и у женщин, и у мужчин имеется врожденный половой инстинкт (факт неоспоримый), который требует от женщин - показывать, а от мужчин - смотреть, причем нередко этот инстинкт и у женщин, и у мужчин развивается в большей степени, переходя в нормальный вуайеризм у мужчин и в естественный эксгибиционизм у женщин. Но при каких условиях врожденный мужской половой инстинкт развивается до стадии нормального вуайеризма, а том числе и до интереса к уринанткам? 

Вуайеристическая тенденция - это у мужчин инстинкт врожденный, связанный с мужской половой ролью. Тем не менее в детском саду девочки подглядывают за мальчиками столь же целенаправленно, как и мальчики - за девочками. Мальчикам интересно узнать, какие у девочек письки, почему девочки садятся, когда писают. Девочкам же не менее интересно посмотреть, что это за письки у мальчиков, и как это они так лихо писают стоя. Но это вовсе не вуайеризм, а лишь совершенно естественный и закономерный для такого возраста интерес к половым отличиям! 

У девочек, как мы уже говорили выше, это быстро проходит, т. к. идет вразрез с врожденным инстинктом к эксгибиционизму, да и в женской половой программе «на заложено» подглядывание - половое созревание девочек и пробуждение полового инстинкта полностью гасит детский девичий квазивуайеризм. А вот у мальчиков с возрастом и половым созреванием интерес к подглядыванию углубляется, т. к. он полностью соответствует мужской половой роли и мужскому вуайеристическому инстинкту. Именно то, что у девочек интерес к подглядыванию с возрастом полностью теряется, а у мальчиков - углубляется, убедительно доказывает нашу правоту, т. е. что речь идет не о приобретенном, а о врожденном мужском вуайеристическом инстинкте.

Этот вывод хотя и не подтверждает нашу гипотезу о том, что интерес многих мужчин к подглядыванию уринанток есть отголосок именно древнего инстинкта охраны женщин племени, но и никак не опровергает ее. Главное, это то, что детсадовские подглядывания и впечатления мальчиков лишь способствуют высвобождению и проявлению врожденного инстинкта, но никак не являются причиной возникновения вуайеризма! Если бы это было так, то и девочки становились бы вуайеристками, чего никогда не происходит! 

Итак, как мы заметили, к древнему инстинкту подглядывать у мужчин прибавляется и нормальная врожденная половая программа, требующая смотреть на женщин. В результате те мальчики, которые в детстве видели уринанток, и растормозили врожденный вуайеристический инстинкт, впоследствии, при половом созревании и наложении развивающегося полового инстинкта, испытали своего рода душевный резонанс этих почти совпадающих по тенденции инстинктов, следствием чего и является развитие нормального вуайеризма, в том числе и интереса к уринанткам и понимания эстетики феминуринации. Те мальчики, которые в детстве уринанток не видели, остаются «неразбуженными», древний вуайеристический инстинкт в них не просыпается, поэтому они уже не в состоянии понять эстетику и прелесть феминуринации, да и как правило не становятся вуайеристами. Причем инстинкт должен быть расторможен именно в детском возрасте, когда мозг интенсивно развивается, в зрелом возрасте это уже менее вероятно. Такие мужчины не вполне полноценны и их можно лишь пожалеть. Они как женщины, не научившиеся испытывать оргазма - целого моря удовольствий для них попросту не существует.

Итак, теперь мы можем сделать выводы. Особенности женской анатомии и выработанные в процессе эволюции инстинкты направлены на безопасность и самосохранение женщины. В плане менструации и уринации это проявляется в виде тенденций к синхронному менструированию, прятанию использованных гигиенических средств, уринации присев, ориентации спиной к препятствию, групповой уринации, уринационной стыдливости.

Женское уринационное поведение вообще (приседание, групповая уринация, ориентация, стеснение) в значительной степени инстинктивно, оно заложено на генетическом уровне и поддерживается воспитанием в детском возрасте, благодаря чему к врожденным инстинктам добавляются еще и выработанные условные рефлексы (например, вайпинг).

Древние инстинкты у женщин сохранились вплоть до современности, но их проявление с изменением внешних условий изменилось, при этом практически все эти инстинкты в современных условиях являются атавизмами. Мужской интерес к уринанткам также является инстинктивным и древним, но для его растормаживания и полноценного проявления необходимы детские впечатления от наблюдения феминуринации.

align=center style='text-align:center'>4.7.5. Этика феминуринации

Как и всякое человеческое действие, феминуринация существует не сама по себе, а неизбежно является актом общественным. Другими словами, почти всегда при феминуринации женщина так или иначе контактирует с другими женщинами или даже мужчинами. Все это формирует ряд своего рода правил, который мы назовем этикой феминуринации (точно также, как можно сказать: этика семейной жизни, сигарный этикет, этические нормы и т. п.). Анализировать этику феминуринации очень сложно, т. к. у нас нет достаточной совокупности материалов, позволяющих сделать обоснованные выводы. Поэтому мы попытаемся лишь обозначить и проанализировать основные принципы. И если будут допущены неверные выводы, то поправить нас смогут только читательницы – женщины.

Первое, что нужно иметь в виду – это более близкое, чем у мужчин, «знакомство» любой женщины с унитазом. Если мужчина с среднем садится на унитаз один раз в сутки, то женщина – как минимум втрое чаще. Другими словами, женщина в буквальном смысле ближе к унитазу.

Это наблюдение может показаться тривиальным, но такое мнение ошибочно – близость женщины к унитазу имеет важные практические следствия, в первую очередь связанные именно с феминуринационным этикетом. Какие?

Для мужчины сесть на унитаз – дело весьма специальное. Почти любой мужчина спокойно отнесется к тому, что другой мужчина (или даже женщина) увидит его писающим в писсуар или унитаз. Но практически никакой мужчина не позволит наблюдать за его дефекацией. Причина тривиальна: такая сидячая поза для мужчины психологически малоприемлема. Подсознательно всегда присутствует мысль: «сидеть как какая-то девчонка». Кроме того, как явствует из предыдущего раздела, сидячая поза для мужчины несколько неестественна, пусть это даже не уринация, а дефекация. Сидя, мужчина ощущает себя как бы неполноценным, как бы не выполняющим своей половой роли. Именно поэтому допустить возможность наблюдения за ним в таком положении мужчина психологически не может. Наоборот, при уринации мужчины не скрываются во многом потому, что они, наоборот, подчеркивают свою мужскую роль перед обществом, как бы подтверждая: «Я – мужчина!».

Совершенно иначе все у женщин. Для женщин нормальной как раз и является сидячая поза. Женщины, писающие стоя, нередко вызывают у окружающих женщин настороженную реакцию (такие факты имеют подтверждения). Другими словами, у женщин все наоборот по сравнению с мужчинами – сидячая поза является совершенно естественной. Отсюда следствие – эта поза женщин, в отличие от мужчин, практически не смущает. Причем это относится не только к ситтингу на унитазе, но и к скваттингу в сортире или над чашей «Генуя». Точно также, для мужчин такой скваттинг непривычен и вызывает стеснение, тогда как для женщин является само собой разумеющимся.

Итак, естественность сидячих поз для женщин имеет следствие: такая поза женщин не смущает. Мужчине, интересующемуся женской уринацией, следует обязательно задуматься, хотя бы на минуту попытаться ощутить себя женщиной и осознать этот факт. Если понять этот сложный для мужского мироощущения факт, то все его следствия будут легко понятными.

Таким образом, мы показали, что сами позы уринации не являются для женщин какими-то очень интимными или стыдными, каковыми для мужчин являются сидячие позы и скваттинги. Поэтому уринантки относятся к окружающим женщинам практически также, как и писающие мужчины, т. е. почти безразлично. Это обязательно нужно иметь в виду.

С другой стороны, не следует думать, что женщины запросто писают на виду у других. Этим женский этикет как раз отличается от мужского. Очень многие мужчины в туалете не закрывают за собой кабинки, когда писают – зачем тратить время. Женщина же всегда закроет кабинку, если, конечно, есть дверь. Только если двери нет, то большинство женщин (особенно россиянок) будет без всякого смущения писать и на виду у других.

Рассмотрим теперь такой феномен. У мужчин при уринации фактически одна поза. У женщин – около десятка позиций и масса их вариаций. Казалось бы, это разнообразие должно было бы заставлять женщин постоянно задумываться о том, почему другие писают не так, как она. И не кажется ли она в глазах окружающих какой-то неумехой (а восприятие в глазах окружающих для любой женщины крайне важно, это один из основных женских инстинктов). А как следствие, должно было бы быть стеснение, особенно при выполнении наиболее пикантных посадок (например, ховеринг или высокие варианты скваттинга). Тем не менее ничего подобного не имеет места. Женщины, как нам совершенно достоверно известно, об этом даже не задумываются. И это представляется парадоксом. Решение проблемы возможно лишь одно: при уринации полностью «отключается» женский эксгибиционистический инстинкт. Впрочем, об этом мы уже упоминали выше. Инстинкт, о котором мы говорим, заставляет женщину постоянно думать о том, как она выглядит в глазах окружающих. Для мужчин подобные размышления являются спорадическими, тогда как для женщин – имманентными.

Женщина всегда отчасти такая, какой хочет казаться – именно поэтому используется макияж, немыслимые и неудобные (но броские) варианты одежды, жеманство и прочие женские уловки и хитрости. Все это направлено в первую очередь на мужчин. Но и на окружающих женщин женщина также постоянно «работает», только с несколько иной целью. Если по отношению к мужчинам женщина инстинктивно старается быть сексуально привлекательной, то по отношению к женщинам женщине важно выглядеть в ее глазах так, как она хочет. Или, говоря проще, «быть не хуже других».

Как мы уже отмечали, в женском туалете первая часть этого инстинкта (направленная на мужчин) автоматически выключается, т. к. в женском туалете мужчин нет, и это как раз то место, где женщина может расслабиться, привести в порядок макияж, поправить лифчик и т. п., так как эти действия должны быть «закрыты» от мужчин, но в среде женщин являются совершенно тривиальными. Теперь мы, кажется, приходим к выводу, что и «женская» часть этого инстинкта в туалете «отключается», только этим и можно объяснить отсутствие стеснения, связанного с позами. Другими словами, в женском туалете женщина становится полностью естественной, она перестает играть свою роль и проявляет лишь свои естественные душевные и физические качества. Этот факт очень важен с практической точки зрения: чтобы понять женщину, обязательно нужно увидеть, что и как она делает в женском туалете – это расскажет о ее характере больше, чем удалось бы понять иными путями за целый месяц.

Вот факт, подтверждающий наши выводы. На одном видеоролике запечатлена удивительно показательная групповая туалетная феминуринация. В кабинку зашли две девушки – европейки. Одна села на унитаз в ситтинг, другая стояла прямо перед ней. Они не переставали болтать, но, к сожалению, ролик был без звука. Закончив, первая девушка встала и поменялась местом со второй. Вторая же выполнила очень сильно нависающий ховеринг. Писала она долго и мощно, а позицию выбрала неумело – а, может быть, была отвлечена от уринационного контроля болтовней с подружкой. В результате она обильно обписала сиденье, что было очень хорошо видно. Первая девушка стояла при этом прямо перед ховернанткой. Закончив, вторая оделась, после чего они еще около двух минут находились в туалете и болтали, при этом одна из девушек даже совершала некие прыгающие движения и махала ногой (видимо, она что-то пыталась показать). Перед выходом первая девушка, наклонившись к унитазу, спустила воду. И при этом – никакого стеснения, никакого внимания на позиции и никакой реакции на обильный мисписсинг. У нас же возник лишь один вопрос: а если бы девушки писали в обратном порядке??? Быть может, хоть тогда сиделка обратила бы внимание на ховеринг подружки и, например, попросила бы ее выбрать другую позицию, чтобы та не обписала сиденье? Или, быть может, увидев, что первая ховернирует, вторая бы также предпочла ховеринг? Или же девушки уже знали друг о друге, что одна из них сиделка, а другая – ховернантка, и в соответствии с этим писали в логически «правильном порядке». У нас нет однозначного ответа на эти вопросы. Но самое вероятное (хотя и кажущееся совершенно невероятным) объяснение – девушки просто не обращали на туалетное поведение подружки никакого внимания.

Вот другая видеозапись из того же туалета. Первая девушка выполнила глубокий ховеринг. После этого вторая, подойдя к унитазу, протерла сиденье туалетной бумажкой, после чего выполнила ситтинг. Естественно, все это она делала на глазах у подружки – и опять: ни малейшего смущения. И это при том, что первая писала аккуратно и сиденья не забрызгала. Тем не менее, вторая даже не думала о том, что протиранием сиденья она может обидеть подружку (дестать, «дружба дружбой, но садиться после тебя я брезгую»). Решительно никакой реакции. Все эти факты определенно приводят нас к выводу о том, что женщины совершенно не обращают внимания на туалетное поведение подруг. А почему? Да потому что они «не при исполнении». Им не нужно опасаться, что мужчины увидят как они делают что-либо не так, как им бы хотелось чтобы о них думали. Женщины устают от своей постоянной роли притворщиц. И, попадая в туалет, они расслабляются настолько, что уже совершенно не обращают внимания на подруг и точно так же не опасаются, что подруги увидят их в «естественном» виде. Ведь женские «маски» надеваются для мужчин. Женщины просто отдыхают. Очевидно, посещение туалета для многих – это как сон для любого человека. Из мозга выводятся токсины усталости, накопившиеся за день, после человек просыпается бодрым и трудоспособным. Также и для женщины: посещение туалета дает разрядку – за несколько минут усталость, накопленная за часы притворства, рассеивается. Вот, собственно, и ответ: поскольку инстинкт заставляет подружек писать вместе, а накопленная за часы притворства усталость требует разрядки, подружки в туалете «выключают» восприятие действий друг друга, чтобы ничего не мешало разрядке. А болтовня друг с другом, кстати, очень способствует такой разрядке. Это один из базовых принципов этики групповой туалетной феминуринации – писать так, как будто бы подружка слепая и ничего не видит. Впрочем, это не выработанная норма поведения, а чисто инстинктивное и необдумываемое, т. е. естественное поведение.

Из сделанных нами выше открытий есть по меньшей мере одно важнейшее следствие. Большинству мужчин не понять, что так долго может делать женщина в туалете. Конечно, мужчина делает поправку на то, что женщина естественным образом писает дольше, но когда женщина проводит в туалете минут десять, мужчину это ставит в тупик. А ответ прост: женщина просто отдыхает от мужчин, отдыхает от постоянной роли «актрисы». В такие моменты она долго прихорашивается перед зеркалом, поправляет одежду, иногда даже без особой необходимости, вступает в беседы с незнакомыми женщинами. Многие женщины предпочитают курить именно в туалете – это, опять же, отдых от мужчин. Таким образом, любой общественный женский туалет (особенно в школе, колледже, спортклубе) играет роль своего рода женского клуба. И именно поэтому женский туалет играет в жизни женщины гораздо большую роль, чем мужской туалет в жизни мужчины. Для мужчины туалет – это место, где можно справить нужду, и только. Для женщин туалет – это в буквальном смысле дом отдохновения, клуб, убежище. И лишь отчасти – место для справления нужды (в качестве иллюстрации см. цитату из Д. Асламовой выше).

Эта особенность женского восприятия туалета является фундаментальной и ее просто нельзя не учитывать, анализируя женскую уринационную психологию. Понимание этого момента делает многие женские действия и поступки гораздо более понятными. Например, вовсе необязательно, что вошедшая в туалет женщина собирается писать. Многие приходят лишь для того, чтобы отдохнуть, прихорошиться, поболтать. Нередко можно видеть, как после долгого прихорашивания перед зеркалом женщина словно бы с трудом «вспоминает», что надо бы и пописать.

Все это является совершенно нормальным с точки зрения женского уринационного этикета. Мужчина в мужском туалете, долго и без дела стоящий против кабинок и наблюдающий за тем, кто туда входит и выходит, может вызвать недоумение. Женщина в такой же ситуации совершенно естественна и ни у кого из посетительниц она не вызовет никаких эмоций – даже если кабинки не имеют дверей и уринации выполняются публично.

Итак, женский туалет для женщины очень близок, также близко «знаком» женщине и унитаз. «Выключение» женского публичного инстинкта в совокупности с этими двумя факторами и определяет в значительной степени этику феминуринации, весьма отличную от мужской этики. Главное следствие всего этого заключается в том, что, попадая в женский туалет, женщина почти автоматически становится членом особой социальной группы, коллектива. У мужчин такое выражено в гораздо меньшей степени, мужчины в большей степени индивидуалисты и незнакомцы не склонны так или иначе контактировать друг с другом в туалете. У женщин все совершенно иначе.

Женщины более коллективны по духу, а обстановка женского туалета и «выключение» публичного инстинкта еще более их сближают. В результате, практически в любом хорошо посещаемом женском туалете (особенно – школа, колледж, клуб, спорткомплекс и т. п.) формируется своего рода постоянный коллектив переменного состава. Это не есть коллектив подруг, он формируется из случайных женщин-посетительниц, его состав постоянно меняется, но коллектив живет, пока поток посетительниц не иссякнет. Впрочем, он легко формируется вновь при восстановлении потока клиенток туалета.

Существование этого коллектива поддерживается разговорами, которые там ведутся, например, курящими или прихорашивающимися женщинами. Любая новая посетительница может легко присоединиться к таким разговорам. Цементирует коллектив именно сознание женщинами изолированности помещения от мужчин и, таким образом, своей полной свободы от привычной роли. Еще большему сближению способствуют, например, имеющиеся во многих зарубежных туалетах автоматы по продаже гигиенических средств. Каждая пользующаяся им женщина как бы невольно заявляет: «у меня менструация», что так или иначе находит понимание у окружающих – это даже может способствовать развитию в разговоре актуальной для каждой женщины темы месячных, каковую обсуждать в любом другом общественном месте не представляется возможным.

У женщин также сильно развит дух взаимопомощи в интимных вопросах. Так, одна женщина может попросить у другой салфетку, духи или тампон. При этом эти женщины вовсе могут и не быть знакомы. Если возникла «неприятность», практически любая женщина может громко сказать: «девочки, может, кто выручит прокладкой, а то не вовремя началось…». И почти наверняка выручат. Прихорашиваясь рядом перед зеркалом, даже незнакомые женщины могут легко начать обсуждение косметических тонкостей, к каковому разговору могут легко подключиться и другие.

Все это является совершенно нормальным и происходит во многих женских туалетах. Этика феминуринации даже способствует развитию таких коллективных тенденций.

Этика подразумевает также определенные запреты и правила хорошего тона. Некоторые вещи делать принято, а некоторые - не принято, и женщины, как правило, таким неписаным правилам следуют. Так, у женщин принято спускать за собой воду – большинство так и поступает. Некоторые даже протирают за собой сиденье унитаза. Ситкаверы также обязательно за собой убираются. Не принято менять гигиенические средства на виду у других. Использованную туалетную бумагу бросают в мусорное ведро, спускать ее в унитаз – дурной тон. Кроме того, использованные тампоны и прокладки полагается прятать или не оставлять на виду. Кабинки принято после входа закрывать, а если есть задвижка – то и на задвижку. Не запереть за собой дверь и оказаться лицом к лицу с открывшей дверь женщиной – дурной тон. Если дверей в кабинках нет, то дурной тон - внимательно смотреть на незнакомую уринантку; и, наоборот, если писают подруги, то дурным тоном считается намеренно отворачиваться от писающей подруги (о тонкостях групповой уринации мы будем говорить в разделе 4.7.7.). Нормальным явлением следует считать просьбу соседке передать бумагу («у меня в кабинке кончилась»). Обсуждение подругами интимных вопросов также не считается дурным тоном. Стеснительные женщины в туалете без дверей иногда не начинают уринации, пока не окажутся в помещении в одиночку – на таких выжидающих обычно не обращают внимания. Не принято писать мимо унитазов – женщины вообще более чистоплотны, чем мужчины. Если вошедшие в туалет ведут беседу, то на время уринаций прерывать ее не принято. Скрывать или сдерживать звук громкого хиссинга этикетом не требуется, но некоторые это делают, либо сдерживая напор струи, либо спуская воду во время уринации. Не принято разрисовывать стены туалетов надписями и похабными рисунками – это, судя по всему, больше свойственно мужчинам, хотя граффити встречаются и в женских туалетах.

У японок и южнокореянок есть особое правило – всегда стучать в кабинку перед тем как в нее войти. Более того, у них имеется своего рода язык перестукивания. Так, женщина, собирающаяся зайти в кабинку, стучит в дверь два раза (заметим, не один, и не три раза, а именно два!), а находящаяся внутри обычно отвечает одним-двумя легкими постукиваниями по двери. К голосовой сигнализации прибегают реже. В других странах этика феминуринации не требует стучать в дверь перед входом.

При уринации в натуральных условиях правила этики практически аналогичны по сути, но поскольку свидетелем такой уринации могут быть и мужчины, предпринимается целый комплекс мер к предотвращению такой ситуации. Важной особенностью натуральной феминуринации является резкое разделение ее на два вида: индивидуальная и групповая. При индивидуальной феминуринации говорить об этике не имеет смысла, т. к. этика – категория общественная. Что же касается групповой натуральной уринации, в том числе и этических ее аспектов, то этот феномен изучается в специальном разделе нашей работы (раздел 4.7.7. «Теория групповой феминуринации»).

Есть и весьма специфический «раздел» этики феминуринации, а именно – этика антиэстетики или эпатажная этика. Это своеобразное направление появилось сравнительно недавно, но активно развивается. Суть заключается в том, чтобы учудить нечто необычное и этим всех поразить. Так, весьма популярным среди молодежи становится преднамеренный мисписсинг. Особый шик состоит в том, чтобы пописать мимо унитаза, не замочив своей одежды и ног, причем желательно на виду у подружек. В современных российских школах довольно популярна уринация на пол (т. е. вообще вне кабинки), которая обычно выполняется демонстративно и всегда вызывает у окружающих большой интерес. Во время менструации особым шиком считается оставить использованную прокладку на виду и в самом неожиданном месте, например, на туалетном бачке (использованной стороной наружу), в дверной ручке, в ящике для бумаги, на перегородке и т. п. В современных условиях вполне вероятным вариантом представляется демонстративная уринация девушки в положении стоя.

Эпатажная этика (антиэстетика) свойственна молодежи и вызвана к жизни, видимо, желанием проявить свой свободный дух и фантазию. Это направление, очевидно, будет развиваться и, не исключено, даст свои плоды.

4.7.6. Этические и философские аспекты использования женщинами мужских туалетов

Специфическим аспектом этики феминуринации является феминуринация в мужском туалете. Это явление по сути элементарно, но его психологические аспекты крайне сложны и их трудно анализировать. Этика феминуринации позволяет женщинам заходить в мужской туалет, только вот обратного варианта эта этика почему-то не предусматривает, что нам кажется несправедливым. При этом женщины по каким-то одним им ведомым причинам считают, что мужчинам их появление в мужском туалете безразлично.

Когда имеется очередь в женский туалет, эта очередь всегда представляет собой социальную группу, коллектив (фактически, это и есть туалетный коллектив, который в таких условиях лишь формируется раньше, т. е. до входа в туалет). Этот коллектив почти неизбежно начинает обсуждать возможность использования мужского туалета, если вход в него рядом. В определенный момент одна из женщин решается зайти в мужской туалет. После этого обычно происходит беспримерная по своей уникальной наглости трансформация. Женщины как бы превращают мужской туалет в филиал женского, полностью убеждают себя в том, что так оно и должно быть и… перестают пускать туда мужчин! С этого момента коллектив очереди начинает охранять снаружи вход в мужской туалет, а каждому подходящему мужчине объявляется: «не входить, там женщины!», как будто это является каким-то разумным основанием для того, чтобы мужчина не мог туда войти. Более того, мужчине указывают на… конец очереди! Если задуматься: ну и что, что там женщины, ведь их туда никто не приглашал, так что все это исключительно на их страх и риск. Тем не менее женская психология срабатывает таким странным образом, что вся толпа станет защищать писающих в мужском туалете женщин и при этом будет считать, что мужчина должен… встать в конец очереди. Это одно из проявлений так называемой женской логики, которую мужчине понять трудно.

Много лет назад, еще мальчиком, автор лично столкнулся с такой ситуацией. Дело было в турпоездке и перед обедом весь автобус выстроился к туалету. Мужчины быстро прошли через туалет (как помнится, небольшой туалет на два или три места), а вот в женский продолжала стоять очередь. Что касается нас, то мы – не дурак покушать, поэтому первым делом отправились на трапезу и подошли к мужскому туалету как раз в момент его «оккупации» женщинами. Двери в туалеты были рядом и мы направились в мужской. Уже на подходе к двери нас вдруг схватили за рукав и устрашающим голосом заявили: «Куда? Там женщины!». Мы опешили, поскольку это оказалось неожиданным. К своему стыду мы должны сказать правду - мы тихо удалились в конец женской колонны и стали ждать очереди (не своей, заметим!).

Теперь, после того, как мы стали экспертом в области феминуринации и ее первым профессиональным исследователем, нам стало ясно, что так делать не следовало. Поэтому наша задача – разработать для такого случая теоретическое обоснование наиболее разумных действий мужчины, что мы и делаем. Так как вопрос сложный, к его решению следует подходить с точки зрения как этики, так и философии.

Итак, действия женщин по захвату мужского туалета хотя и оправданны низкой туалетной мобильностью женщин (за что винить их трудно), тем не менее не должны давать женщинам в мужском туалете каких либо особых прав неприкосновенности, ибо это просто неэтично. По нашему мнению, в таких случаях мужчине нужно смело заходить в оккупированный туалет и постараться получить от этого максимум удовольствия. В этом случае мужчина получает совершенно неоспоримое право послушать хиссинг, а если кабинки без дверей или запоров - полюбоваться на уринанток, причем без всякого риска, т. к. право мужчины зайти в мужской туалет логически и этически неоспоримо вне зависимости от того, кто в этом туалете в данный момент находится.

Основная сложность – пройти сквозь охранительный барьер женской очереди, формируемый снаружи входа, и не позволить поставить себя в конец очереди. Для этого нужно четко понимать, что эта конкретная этико-философская проблема имеет вполне конкретное решение. Если бы женщины позволяли мужчинам заходить в женские туалеты, то в таком случае, безусловно, следовало бы встать в конец очереди. Но поскольку в женские туалеты вход мужчинам закрыт всегда, с этической точки зрения мужчина имеет полное право сразу войти в свой туалет. Почему-то мужчина в женском туалете – это всегда извращенец и правонарушитель, а женщина в мужском – это вполне нормально, если очень хочется. Таким образом, имеет место этическая коллизия, которую решать должен именно мужчина. С этической точки зрения коллизия решается просто – мужчина не должен стоять в этой очереди.

Может возникнуть возражение: ведь очередь. Пусть даже это женщины, стоящие в очереди в мужской туалет, без очереди лезть куда бы то ни было неприлично. На это есть простой ответ. На самом деле женщины стоят в одной очереди в оба туалета, весьма строго распределяясь в зависимости от свободных мест (точно зная, кстати, сколько мест в туалете!). Более того, они даже специально формируют такую очередь, ведь в общем случае можно было бы заходить в двухкабиночный, к примеру, туалет хоть десятком и ждать места уже там. Но так обычно не делают, ибо «остановить» в таком случае мужчину не удастся, так как… не будет очереди и нельзя будет сказать, что туалет занят и в него очередь.

Итак, у двери в мужской многокабиночный туалет стоит очередь женщин, распределяющихся в туалеты в зависимости от числа выходящих оттуда. Эта очередь скажет мужчине: «становись в очередь». Задумаемся – в очередь куда? В типичном случае, когда очередь мужчины подойдет, женщины подождут выхода всех женщин из мужского туалета и пустят туда мужчину с тем, чтобы после его выхода опять занять мужской туалет – это все у женщин самоорганизуется очень четко. Но: парадокс – а почему мужчина не сможет зайти в женский туалет, когда подойдет его очередь и если женщина выйдет оттуда раньше, чем из мужского? Не сможет, т. к. не пустят, туалет-то женский! А в мужской – пустят способом, описанным выше. Значит, женщины по-прежнему в самой глубине души считают мужской туалет мужским, а женский – женским. Отметим этот любопытный факт.

Теперь решим задачу с философской и логической точки зрения: когда мужчина встает в такую очередь, получается, что он одновременно стоит и в очереди в мужской туалет, и в очереди в женский. Но в женский туалет ему вообще не нужно, стало быть де-факто он стоит в очереди только в мужской туалет. А мужской туалет предназначен для мужчин. Но мужчин у туалетов он не видит, следовательно очереди в мужской туалет вообще нет! А значит, он может войти в туалет сразу, а женская очередь не имеет к нему никакого отношения.

Таким образом, проблема однозначно решается как с точки зрения этики, так и с точки зрения философии и логики. Четко осознавая это, любой мужчина может смело войти в мужской туалет, не обращая внимания на останавливающих его женщин. Можно даже заявить: «меня не интересует, находятся ли в туалете женщины или нет, поскольку туалет мужской» или нечто в этом роде – возразить на это женщинам будет просто нечего (а как бы возразили на их месте Вы? Правильно, мотивированного ответа не существует. Ну и что, что там женщины? «Это может волновать их, но не меня»). На любое же глупое немотивированное возражение, на какие горазды женщины, можно легко ответить. Например, если скажут, что туалет занят (т. е. мест нет), или что там много народа, нужно ответить: «А я в писсуар». Если женщины будут пытаться помешать войти в туалет физически, то представляется возможным и морально оправданным применить в разумных пределах физическую силу (естественно, не кулаки, но здоровый мужчина всегда может оттеснить женщину в сторону, если, конечно, она не двухсоткилограммовый монстр).

Существенно осложняется ситуация, когда в такой очереди уже покорно стоят мужчины. В этом случае у женщин появляется почти неотразимый аргумент: «Вот посмотрите, стоят ведь эти мужчины в общей очереди, а вы тут лезете…». В такой ситуации решение найти непросто. Пожалуй, его просто нет. В таком печальном случае остается либо прорываться в туалет, как описано выше, либо отвести душу и вволю покуражиться. Можно, например, подойти к одному из таких мужчин и поинтересоваться: «Простите, а вы какого пола?», «Раз уж вы стоите в женский туалет, не найдется ли у вас лишнего тампона?» или «Девушка, вы так здорово загримировались под мужчину, что мне захотелось с вами познакомиться, потому что я голубой». Это если и не облегчит ваш мочевой пузырь то, по крайней мере, доставит некоторое моральное удовлетворение.

Теперь рассмотрим случай, когда туалеты однокабиночные, т. е. одноместные. Рядом расположены двери в мужской и женский туалет. Если на дверях нет пометок «М» и «Ж», то мужчина, естественно, стоит в очереди точно также, как и женщины, здесь никаких вопросов возникнуть не может. Если туалеты разделены по половому признаку, то в ситуации, когда женщин много, они также образуют общую очередь, распределяющуюся в оба туалета. Что должен делать мужчина? Ответ мы, конечно, уже знаем. Он должен зайти в мужской туалет сразу как только он освободится, причем каких-либо объяснений давать не обязательно.

Вообще, в такой ситуации проблем возникать и не должно. Здесь ситуация с психологической точки зрения иная, нежели при общей очереди в многокабиночные туалеты. Там женщины должны предварительно дойти до определенной кондиции, убедить самих себя в своей «правоте», а вбившая что-либо себе в голову женщина обычно вскоре сама начинает искренне верить в это. Поэтому в той очереди женщины фактически находятся в состоянии значительного остервенения и при этом свято убеждены в правильности своих действий. Все это предрасполагает их к глупым заявлениям и скандалам. Очередь же в одноместные туалеты определенно должна быть более спокойной. Дело в том, что при такой диспозиции женщины стоят в очереди в женский туалет, используя также и мужской, когда он свободен. Поэтому появившегося мужчину безусловно сразу пропустят в мужской туалет, как только он освободится от очередной посетительницы. У женщин нет необходимости «держать» мужской туалет и захватывать его. Однако если мужчину все-таки попытаются остановить, то тут нужно призвать на помощь способность логически рассуждать над этическими проблемами и действовать примерно по аналогии с рассмотренным выше случаем.

Особый вариант – блокировка группой женщин мужского многоместного туалета. От захвата она отличается тем, что очереди из женщин в туалет не формируется, просто группа подружек решает не стоять в очереди в женский туалет, а захватить на время мужской туалет (куда очереди нет), группой прописаться там, после чего освободить туалет, не заботясь о других женщинах. По сути это близко к обычной блокировке, которую мы будем рассматривать в разделе о групповой феминуринации (4.7.7). От захвата блокировка отличается тем, что охраняет туалет одна женщина группы, причем она может стоять и не снаружи входа (чтобы не бросаться в глаза), а сразу за дверью, останавливая всех, кто дверь открыл, в том числе и «чужих» женщин, решивших увязаться за группой. Кроме того, если захват обычно сопровождается шумом и делается демонстративно и нагло, то блокировка обычно делается быстро и незаметно, женщины понимают свою неправоту и стараются все устроить побыстрее и как можно незаметнее.

При блокировке можно рекомендовать поступить аналогичным образом, как и при захвате, т. е. как можно меньше внимания обращать на женщину-блокировщицу и смело, применяя в разумных пределах силу, прорываться в туалет, где и попытаться получить максимум удовольствия от ситуации. Такая ситуация проще, чем захват, т. к. блокирующая группа не обнаглела, а лишь не выдержала ожидания. Эти женщины обычно смущены и осознают неправомерность своих действий, поэтому вряд ли станут поднимать шум в случае, если блокировка будет прорвана мужчиной.

Еще один особый вариант – это когда одиночная женщина заходит в мужской туалет. В этом случае туалет блокировать некому. Вспомним одну из рекламных менструаций, где девушка меняет прокладку в мужском туалете (сам процесс смены прокладки, по досадному недосмотру режиссера ролика, почему-то не показан), а затем на глазах у изумленной публики выскакивает из мужского туалета и бодро прыгает через веревочное ограждение. Подобные случаи хоть и редки, но случаются. Причина появления женщины в мужском туалете фактически одна – очередь в женский. Но если очередь в женский туалет не очень солидарна, или если вход в мужской туалет расположен далеко от женского, женщины очереди не «захватывают» мужской туалет, но некоторые отправляются туда в индивидуальном порядке.

Эта ситуация для любителя женской уринации наиболее ценна. Дело в том, что женщина нарушает неписаный принцип половой экстерриториальности туалета, поэтому и сама теряет право рассчитывать на соблюдение этого принципа по отношению к ней. Причем это следует трактовать расширительно: поскольку женщины вообще нередко позволяют себе заходить в мужские туалеты, это дает мужчинам вообще моральное право заходить в женские туалеты, что полностью уравновешивает этический дисбаланс. А т. к. женщины в общем проникают в мужские туалеты гораздо чаще, чем мужчины, то это дает мужчинам право как можно более полно использовать случаи своего проникновения в женские туалеты, осуществляя там съемки и распространяя материалы – этими действиями мужчины компенсируют моральный ущерб, наносимый им женщинами и выравнивают этический баланс.

Но если обнаруживается конкретная женщина, идущая в мужской туалет, стыдно не попытаться воспользоваться такой ситуацией. Следует пойти за женщиной (но не очень близко, чтобы ее не смутить) и зайти за ней в туалет. Желательно определить кабинку, в которую она зашла и занять соседнюю. После этого можно, если повезет, послушать хиссинг. Кроме того, можно и визуально за ней подглядеть – даже если она вас и обнаружит, сказать что-либо против вас ей будет нечего, а вы «просто поднимали упавшую на пол визитную карточку». Ситуация абсолютно безупречная как с юридической, так и с этической точки зрения, и ей обязательно нужно пользоваться.

Если кабинки без задвижек, то самое лучшее – выждать необходимое время и открыть дверь в ее кабинку, когда она перейдет в уринационное положение и начнет мочеиспускание, что вы обязательно услышите. Вы просто искали свободную кабинку, а она в уринационном положении уже практически ничего не сможет сделать – разве что сжать коленки. Более того, можно и потянуть время: «Извините, девушка, а как вы тут оказались? Простите, не хотел вас обеспокоить, извините, мильпардон, уже ухожу, еще раз извините, что доставил вам такое неудобство…». Все время, пока вы удивляетесь и извиняетесь, она будет перед вами в ховеринге (если повезет – в птичке), со спущенными трусами и задранной юбкой – зрелище, достойное внимания, тем более что ситуация этически безупречна.

Весьма специфическим аспектом пользования женщинами мужскими туалетами являются нередкие случаи на фестивалях, когда женщины пользуются мужскими уринационными желобами. Фотографий, изображающих этот процесс, существует достаточно много, из чего можно сделать вывод о том, что подобное случается не так и редко. В строгом смысле, место у желоба вовсе необязательно является мужским туалетом, так что особых тонкостей, связанных с захватом, здесь нет. Интереснее феноменологический аспект, т. е. как это происходит чисто технически. Как оказывается, весьма многие женщины достаточно хорошо писают в желоба. В принципе, желоб по высоте выше унитаза, и он не столь вытянут. Поэтому ховеринг над ним хотя и не так прост, как над унитазом, тем не менее, вполне реален. Из-за большей высоты некоторые уринантки придерживаются за желоб руками, а некоторые… просто садятся в него (!). Поскольку поза при уринации в желоб генетически ховерингом не является, мы ее определяем как разновидность фемпинистической позиции, напоминающей таковую при уринации в женский писсуар. Более того, в подобной позе некоторые женщины писают и в мужские писсуары, когда пользуются мужскими туалетами в отсутствие мужчин. От ховеринга такая поза отличается более высоким приседанием и специфическим углом наклона тела.

Иногда в желоба и писсуары писают, стоя к ним лицом. Тело откидывают назад, трусики спускают ниже колен, ноги расставляют в стороны, а руками разводят щель, добиваясь попадания в писсуар. Насколько такая поза распространена в реальности, сказать трудно, но не вызывает сомнений, что некоторые женщины в мужских туалетах писают именно так.

Подобное поведение женщин характерно лишь при больших скоплениях народа, когда порог стыдливости естественным образом снижается. Мужчины относятся к таким уринанткам с юмором и не препятствуют им. Еще бы! Стоит минутку потерпеть, чтобы насладиться более чем необычным и пикантным зрелищем феминуринации в мужской желоб.

 

Оглавление    Предыдущая часть   Следующая часть